Виток клубка

Сервис

Вечер выдался на славу. Муни с учеником наслаждались отдыхом: Бабу повторял про себя Гаятри-мантру, а Шанта просто лежал на траве, радуясь редкому безделью. Занятия сегодня не были напряженными: обычная хатха утром и немного медитации. Все это утром. Днем Шанта ходил в деревню, а потом, в полуденную жару, прятался около своего любимого озера в лесу. Кстати говоря, занятия медитацией для Шанты становились постепенно все более привлекательными: он почувствовал вкус к ним сразу после того, как ощутил небольшой внутренний прогресс. О Мохини он давненько не думал. Хотя поначалу, когда Мохини перестала встречать его, Шанта чувствовал досаду и сильное разочарование. Но… не долго. Как объяснял Муни: «Чувства теряют интерес к объектам так же быстро, как и привязываются к ним. Следует лишь оторвать чувства от объектов, но вот на это способен далеко не каждый!» Шанта на собственном опыте убедился и в первом и во втором! Он легко забыл Мохини, не видя ее, но отказаться от встреч с ней сам, Шанта не мог.

Муни все сидел и сидел, не подавая признаков жизни. Шанта заскучал. «Безделье, оказывается, утомляет!» — подумал он и встал, решив слегка размять ноги. Он побродил у реки, у самой кромки воды, побросал камешки, внимательно наблюдая за кругами на воде.

— Сходить, что ли, искупаться? — вполголоса сказал сам себе Шанта и снова бросил крупный камень, стараясь зашвырнуть его как можно дальше. Камень сорвался с руки и упал у берега, обдав юношу брызгами.

Тем временем Муни решил выйти из медитации. Он, как обычно, стал подключаться к внешним чувствам: осязание, слух, обоняние… Стоп! Что это?! Как только Муни вновь обрел способность слышать, его тонкий слух уловил какие-то непривычные звуки. Непривычные для леса и берега реки. Муни прислушался. Кто-то сладко пел, но пение прерывалось ветром, который то доносил голос до Муни, то убегал куда-то, унося голос вместе с собой. Муни напрягал слух: теперь он слышал, как подрагивали струны и гудели ручные барабаны. Голос и музыка то нарастали, то исчезали, иногда слышны были отдельные слова, а иногда — только тишина.

— Эй, Шанта… — Муни тихонько, стараясь не спугнуть звуки, позвал ученика, а когда никто не откликнулся, открыл глаза.

— Эй, Шанта! — повторил он громче, заметив юношу на берегу.

— Да, учитель! — Шанта подбежал к гуру, довольный, что его снова чем-нибудь займут.

— Послушай хорошенько, — Муни спокойно глядел на ученика. — Что-то слышишь?

Шанта слегка прислушался и неуверенно ответил:

— Ну-у… Деревья шумят, вода течет. Журчит чуть-чуть. Птицы разные…

— Нет, что-то необычное.

Шанта еще раз прислушался, усердно вытянув голову и наклонив ее в бок, как будто это могло помочь.

— Ничего… необычного.

— Да ты сядь, успокойся, закрой глаза и слушай как следует. Весь целиком превратись в слух!

Шанта послушно сел. Просидев какое-то время с закрытыми глазами, он все равно ничего не услышал и вскоре смущенно в этом признался.

— Хорошо… — можешь опять идти к реке. Муни вдруг решил, что ему просто показалось, но звуки пения почему-то так привлекли мудреца, что он решил еще раз попытаться услышать их.

Шанта, недоумевая, отошел. Сидя у реки и глядя на учителя, он несколько раз напрягал слух, но ничего, кроме журчания Ганги, не услышал.

А до Муни вновь долетали обрывки песни.

«Похоже, это гимн Господу! — подумал мудрец, разобрав несколько слов, и удивился. — Может, это апсары поют в небесах, развлекая своих возлюбленных?»

Муни только сейчас понял, что голоса женские. «Да какие это апсары?!» — подумал йог и, решив все-таки разобраться, снова позвал ученика.

— С той стороны играют на музыкальных инструментах и поют песни. Иди в этом направлении, пока не услышишь пение. Разберись. Возвращайся.

Шанта посмотрел в указанную сторону, на дорожку между холмами. Он не любил ходить в этом направлении, потому что по тропинке постоянно сновали муравьи — очевидно, там проходили их трассы, — и приходилось все время глядеть себе под ноги, чтобы не раздавить кого-нибудь, что было чрезвычайно трудно, так как муравьи шли сплошными потоками. «Но указание учителя важнее», — подумал Шанта, но по-прежнему нерешительно стоял на месте, как бы ожидая разрешения от гуру на быструю неосторожную ходьбу.

Заметив неуверенность ученика, Муни разобрался в ее причине и сказал:

— Да, и не забывай об осторожности. Там очень много насекомых на земле, постарайся не причинять вред ни одному живому существу. Даже раздавленное насекомое может стать препятствием на духовном пути, настолько он тонок. Можешь идти медленно. Постоянно прислушивайся. Я думаю тебе ни к чему находить источник звука. Просто приблизься так, чтобы ты мог слышать, что поют и кто поет. Потом возвращайся.

Шанта кивнул, показывая, что все понял, прошептал привычное: «Да, учитель…» и пошел вперед.

Когда ученик ушел, Муни попытался вернуться к занятиям медитации, но совершенно незнакомое до этого чувство любопытства одолевало его, и Муни вновь стал ловить звуки песни, изо всех  сил напрягая слух.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59

РанееУход святого ДалееЖуткая жизнь

Читать похожее

3 комментария

  1. Спасибо Вам за это чудо!
    Июн 10, 2011

    Спасибо Вам за это чудо!
    Прочитал, буквально, на одном дыхании!
    Как только появится такая возможность — куплю электронную версию, распечатаю и ознакомлю своих наставников и соратников.

    Лично на меня сильно повлиял эпизод, где Шанта наконец-то понял, чтО такое настоящая медитация; в этот момент у меня мелькнула мысль, что я тоже хочу это понять…

    Низкий Вам поклон.
    Да благословит Господь Вас и Вашу семью!

    С уважением, Павел.

  2. hela
    Июл 21, 2011

    Можно ли досрочно присвоить звание «ЛУЧШЕЕ» этой повести?
    Волшебно!Погружаешься в повествование и живешь им.И привязываешься)))И не жалеешь,что привязался.
    Максим,хотелось бы маленький словарик с Вашим толкованием упомянутых имен и терминов для непосвященных,можно отдельной статьей.

  3. Дмитрий
    Окт 11, 2011

    Произведение очень понравилось. С удовольствием прочитал бы продолжение.
    Заставляет задуматься : «Сколько жизней мне теперь предстоит хрюкать?»