Виток клубка

Он внутренне рассмеялся, а потом силовым приемом йоги опустошил ум и застыл. Теперь как снаружи, так и внутри.

Шанта долго возился рядом с гуру. Сегодня ему почему-то не было удобно ни в одной из знакомых поз. Он менял положение тела каждые несколько минут, но и это не помогало. Шанте невероятно сильно хотелось просто лечь на тигриную шкуру и смотреть, как шевелятся ветки деревьев, как плывут и растворяются последние утренние облака, на синеву неба… Просто лежать на спине и ни о чем не думать… Но утром нельзя было ложиться. Утро — самое лучшее время для йоги, и Шанта возился на подстилке из священной травы и вспоминал свои встречи с Мохини. Как она ему улыбалась, как она однажды сказала ему «какой вы хорошенький»… Шанта почувствовал, как от этих невинных воспоминаний его уши стали горячими. Юноша смущенно огляделся, словно ожидая увидеть случайного свидетеля. Но вокруг никого, кроме неподвижно сидящего учителя, не было.

Шанта стал напевать молитвы на мотив деревенской любовной песенки, которую вчера исполняла Мохини. Это так увлекло его, что он «озвучил» в несколько раз больше благоприятных мантр, чем повторял обычно. Потом Шанта, пользуясь удивительным разрешением гуру, стал снова размышлять о Мохини, но через некоторое время вдруг понял, что ему не о чем думать. Оказалось, что он практически ничего не знает о девушке, кроме того, что она сирота и что у нее красивая фигура и очаровательное личико. Мысли Шанты довольно быстро пошли по кругу, перебирая одно и то же. Вскоре немногочисленные и короткие встречи с девушкой были досконально вспомнены, всевозможные детали разобраны, а в основном выдуманы. «А еще у нее голос красивый!» — словно в обиде на кого-то, сказал сам себе Шанта и стал представлять сегодняшнюю встречу. Он подробно обдумал, как пойдет по деревне, подойдет к дому, где так давно не был, постучит. Как из дома выбежит радостная, улыбающаяся Мохини и вынесет чего-нибудь вкусненького…

Шанта полностью погрузился в размышления о Мохини. Он надеялся на какое-то умиротворение в уме, ведь теперь Шанта позволял себе думать о том, о чем хотелось думать уму. Но с каждой минутой беспокойство внутри у юноши только росло.

— Почему так?! — возмущенно спрашивал себя Шанта, переминаясь и уже отчаявшись найти удобное положение для тела. — Я беспокоен, когда мне приходится все утро бороться с умом, заставляя его сосредоточиться на Высшем. Я думал, если отпустить его, не заставлять, то он успокоится, и я почувствую умиротворение, но сейчас я беспокоен в сто раз больше, чем когда я пытаюсь держать ум!

Шанта вдруг снова покраснел. От гнева и злости на самого себя!

— Ну держись! — прошипел Шанта вслух. Потом сел в строгую позу лотоса, выпрямил позвоночник, прикрыл глаза и замер, сосредоточив ум, как его учил гуру. Внутри все стихло.

«Ничего себе…» — подумал Шанта, оглушенный наступившей тишиной, но тут же придавил эту, едва начавшую рождаться, мысль.

Ум еще несколько раз пытался пробиться сквозь броню решимости Шанты. Несколько раз мелькал образ Мохини. Но Шанта немедленно стирал его, словно пыль с зеркала. Снова и снова навязчивая мелодия песенки пыталась напомнить о себе, но Шанта тут же накрывал ее тягучим слогом «Ом»… Потом ум пошел на последнюю хитрость. Он показал самого Шанту, сидящего под деревом и медитирующего! «Как я сегодня тебя, а?!» — хотел, было, подумать Шанта, но в последний момент распознал обман, и крепко сжатым кулаком сосредоточенности с размаха разбил зеркало, в котором отражался «великий йог Шанта»…

Наступила тишина и покой. «О-у-м… — звенело внутри Шанты. — О-у-м…» И больше ничего. Шанта потерял ощущение тела, ощущение времени, ощущение реальности. Он первый раз в жизни погрузился в настоящую медитацию!..

И тут разбитое зеркало ума вдруг стало собираться, а потом в нем отразилось восхищенное: «У тебя получилось!» И Шанта не выдержал. «Да, у меня получилось! Я сегодня по-настоящему медитировал!» — вновь заскакали мысли, и Шанта уже не мог их остановить. Он в возбуждении открыл глаза и уткнулся взглядом в удивленное лицо гуру.

— Ты где был? — с доброй усмешкой спросил Муни. — Посмотри на небо…

Шанта посмотрел и вдруг с ужасом и одновременным восторгом понял, что уже почти полдень!

— Я медитировал… — тихо, с придыханием, сказал Шанта.

— На Мохини? — продолжал улыбаться Муни.

— Мохини? — Шанта вспомнил, что он к этому времени уже должен быть в деревне. — Нет! Я сегодня по-настоящему медитировал!

— Хм? По-настоящему? Это как? — Муни смотрел на ученика и вдруг понял, что тот сегодня не заснул, как обычно, а действительно умудрился прозаниматься дольше обязательного для утренней йоги времени. Обычно к этому часу Шанта уже возвращался из деревни с обедом.

— Как?.. — Шанта задумался, пытаясь выразить словами невыразимое. — Это когда очень тихо, и только Вечность звенит…

— Когда тихо, и вечность звенит? — Муни позволил себе удивиться. — А ты, я гляжу, поэт!..

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59