Виток клубка

— И вот еще что… — Муни вдруг протянул к Шанте руку, потом раскрыл ладонь.

— Что это? — Шанта смотрел на красивое золотое украшение.

— Это фамильное кольцо твоего отца. Он оставил тело не так давно. Теперь ты единственный наследник рода… Гуру — это тоже отец. И теперь я передаю тебе это кольцо и прошу совершить необходимые обряды по мне, как по ушедшему отцу… Так ты одновременно выполнишь сыновний долг и по отношению к Ананде и по отношению ко мне… Надень!

Шанта послушно надел кольцо на палец.

— Вот так, хорошо! — улыбнулся Муни. — Слишком уж много событий и новостей для одного дня…

— Что мне делать теперь? — спросил Шанта. Он боялся думать, он сейчас просто хотел выполнять какие-то простые указания, чтобы не сойти с ума.

— Иди в деревню и скажи брахманам, что я оставил тело и что надо провести обряд кремации. Дальше делай, что тебе скажут, а завтра прочитай мое завещание. Иди!

— Да, учитель, — Шанта медленно пошел к лесу.

Муни долго смотрел ему вслед, а потом повернулся лицом на восток и прикрыл глаза, готовясь к последней, самой глубокой медитации в этом теле…

19.

Шанта смотрел на неяркое утреннее солнце и пытался вспомнить вчерашний день. Ничего. Какие-то несвязанные картинки.

Вот он, Шанта, возвращается утром из леса… Вот Муни сидит и пишет на пальмовых листьях… Вот раскрытая ладонь с золотым кольцом… Вот сочувственное лицо брахмана… А вот погребальный костер на берегу Ганги, и тело Муни в гудящем пламени…

Картинки, картинки… Да, потом по ним можно будет восстановить целое полотно… Но только не сейчас.

Шанта не мог заснуть всю ночь. Его не мучили кошмары, он просто лежал и смотрел на звезды. Без единой мысли в голове, без единой эмоции. И только к утру Шанта ненадолго потерял сознание, а теперь снова обрел. И на небе уже не было звезд.

Шанта встал, привычно принял омовение и сел на подстилку из священной травы. Пора было приступать к медитации. Ведь Шанта теперь был не столько наследником Ананды, сколько наследником Муни.

И Шанта должен был продолжать занятия.

Он выпрямился, прикрыл глаза и попытался сосредоточиться, но тут же волны вчерашнего дня стали накатывать на песчаный берег ума…

…Шанта ушел, оставив Муни одного. Юноша добрался до ставшего ненавистным леса, остановился среди первых деревьев, словно одно из них. Шанта простоял неподвижно, ни о чем не думая, пока солнце не покатилось обратно к горизонту.

Вдруг у Шанты внутри что-то щелкнуло, и он поспешил обратно, к берегу Ганги. Увидев по-прежнему сидящего Муни, Шанта на секунду наполнился надеждой, но вскоре понял, что перед ним не Муни, а мертвая оболочка.

Теперь он мог плакать, не скрываясь, не боясь, что Муни вдруг откроет глаза и скажет: «Мудрые не скорбят ни о живых, ни о мертвых…» А может, Шанта втайне надеялся на это…

Но слезы были напрасны, и Шанта, вспоминая наставления гуру и писаний, постепенно начал приходить в себя. Успокоившись, Шанта стал выполнять последнее указание Муни. Первым делом Шанта собрал исписанные пальмовые листья, завернул в кусок ткани и спрятал под деревом. Потом пошел в деревню.

Брахманы Каматакши тут же приступили к своим обязанностям. Не прошло и трех часов, как на берегу Ганги был сложен погребальный костер, а вокруг собрались все самые видные жители деревни.

Шанта был как под гипнозом. Он выполнял указания брахманов, совершая какие-то действия, выполняя какие-то ритуалы. Даже сейчас, находясь в медитации, Шанта не мог толком ничего вспомнить. Только одна картина накрепко пропечаталась в уме: вот он, Шанта, берет неподвижное тело учителя — какое оно легкое! — и под диктовку брахмана усаживает тело на костер, а потом — огонь… Шанта помнил свою руку, которая зажгла погребальный костер. Сейчас эта рука почему-то воспринималась, как отдельное живое существо, как что-то отдельное от самого Шанты.

А потом — только языки пламени.

Сначала нерешительные, едва бегущие по высушенным на солнце дровам. Но с каждой секундой красные язычки становились все увереннее, их аппетит разгорался. Вскоре от былого смущения не осталось и следа, и огонь с жадностью накидывался на каждое новое полено, на каждую новую ветку. И только еще один раз пламя смущенно замерло… Наткнувшись на неподвижное тело Муни…

Шанта смотрел на костер, но не видел ничего. В его глазах плясали красные отсветы, но в уме было тихо и пусто.

Тогда было тихо и пусто.

А сейчас Шанта открыл глаза и вдруг почувствовал жуткую боль внутри. Только сейчас он осознал, что Муни больше нет рядом! Боль разлуки словно всосала в себя все существо Шанты, и он даже не мог вздохнуть.

— Нет, он не умер, смерти же нет! — наконец выдавил Шанта, стараясь говорить громко и уверенно.

Звук собственного голоса немного успокоил, но не надолго.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59