Пломбир за восемнадцать копеек

Глава 1

Парк какой-то странный. Вроде бы и наш, родной, знакомый до каждого закоулочка, до каждой скамеечки, но при этом и какой-то чужой...

Что с ним случилось, пока не разобрался, меня интересовал куда более важный вопрос: как я здесь оказался?

Обычно, чтобы прогуляться по нашему парку...

И все-таки "нашему" - это очень условно, потому что идти до него не меньше получаса, а ехать - минут двадцать. Но все равно мы называем его своим. Не самый близкий, но зато настоящий, большой, заросший, как будто и не в городе...

Так вот, сейчас я совсем не помнил, как в нем оказался. Обычно, надо выйти из квартиры, спуститься по лестнице или проехаться на лифте, выйти во двор, пройти несколько кварталов до остановки или, если идти пешком, свернуть на право, пройти переулками и закоулками, и все равно выйти на остановку, правда, другую... Потом пересечь трассу с двумя полосами, разделенными бетонным бордюром. Таким широким, что на нем можно было спокойно стоять. Не люблю скоростные дороги, но такие трассы преодолевать все же легче, потому что смотришь сначала в одну сторону, а потом в другую, а не вертишь головой, как на дороге с двусторонним движением...

Но и эту трассу обычно приходилось пересекать подолгу, иногда пережидая поток по пять минут, нервничая и злясь на далекий светофор, который где-то никак не хочет побыть красным подольше и как следует притормозить непрерывный поток металлических жуков.

Потом, если продолжать пешее путешествие, надо было обойти старую застройку - тихое, унылое стадо серых пятиэтажек. Затем выйти на пустырь, обойти его, пересечь овраг и оказаться в парке. В меру ухоженном, в меру заброшенном.

Если на транспорте, то получалось быстрее, но иногда и медленнее. Все зависело от времени суток и работы маршруток. Обычно я ходил пешком.

Но сейчас не помнил ни транспорта, ни своего перемещения по улицам. Я просто оказался в "Нашем парке"...

...Нет, все-таки не в нашем. Что-то в нем не так. Неуловимо, непонятно, но не так. Я попробовал сосредоточиться, но и этого не получилось. Огляделся, сделал несколько шагов и вдруг понял. Само собой пришло понимание, что не так...

Казалось, деревья, скамейки и даже сам воздух и небо появлялись только тогда, когда я смотрел на них. А спина точно чувствовала, что сзади ничего нет, что сзади - пустота. Но стоило повернуться, как парк проявлялся, словно на старых черно-белых фотографиях...

Когда-то я увлекался... Множество жидкостей: проявитель, фиксаж, промывка... И парк проявлялся точно также, только вместо проявителя был мой взгляд. Да, очень похоже, только быстрее, и изображение не черно-белое... Или черно-белое?.. Я вдруг понял, что не могу понять даже такой простой вещи: цветное вокруг изображение или нет... Да! Изображение! Вот подходящее слово! Вокруг не наш парк, а изображение парка, причем искаженное и... страшное?..

На мгновение объял вяжущий страх, но тут же исчез.

Хорошо, пойдем дальше. Я зашагал по аллее. Страх растаял, теперь я просто наблюдал. Изображение?.. Ну и что? Пусть изображение... В конце концов, может, мне это все снится?..

Я усмехнулся. Но не успел как следует обдумать предположение, как озадачился другой мыслью: почему нет людей? Ни одного человека! Парк не особо людный, но десяток-другой отдыхающих здесь всегда был. Сейчас же не было никого...

Тем лучше. Может, сейчас рабочий полдень и никого нет? Обычно, в парке люди утром или вечером. Утром с собаками, вечером с колясками. Днем, в обед, появляются те редкие обитатели офисов, которым недалеко до парка, и которые предпочитают съесть бутерброды и выпить кефир на скамейке под деревом, а не за рабочим компьютером.

Сейчас, видимо, именно такое время, когда нет никого. Ну и здорово. Так даже лучше, в кои веки пройдусь по знакомому, но безлюдному парку. Может, он и чужим кажется всего лишь поэтому?..

А, кстати, почему я сам здесь в такое время, когда все на работе? Я ведь тоже бываю здесь только утром и вечером. Чаще - вечером. Непонятно.

И какая тишина... Я остановился и попытался прислушаться. Именно "попытался", потому что прислушаться не удалось. Звуков не было. Вообще.

Так не бывает!..

Попытался обдумать эту мысль про тишину, но ее перебил вопрос про запахи, которых... тоже не было!.. Я собрался попытаться ответить хотя бы на него, но не успел.

Увидел человека... Вернее, даже не человека... Лучше: маленькую девочку, которая сидела на скамейке и так знакомо болтала ногами. Почему знакомо?.. Я ее знаю?..

Сосредоточился на девочке и краем сознание успел отметить, как мир вокруг стал менее четким, словно я мог ясно видеть только что-то одно: кусочек неба, куст, одно дерево, одну скамейку или, вот, одну девочку...

Пускай так...

Зашагал вперед. До нее было шагов сто. Я шел и шел, а расстояние не убывало.

"Ну, что же. Так тоже бывает... Наверное..." - подумал я и остановился. Расстояние тут же уменьшилось.

Снова пошел и опять впустую: движение было, но не приближение. Зато стоило остановиться, как опять оказался на десяток метров ближе к цели.

Вскоре я мог уже как следует разглядеть второго посетителя парка. Я был уверен, что кроме нас здесь нет никого, даже птиц. Хотя, возможно, если бы я сосредоточился на каком-нибудь дереве, то там появилась бы и птица, но зачем нам птица?.. Я же не хочу видеть то, на чем сосредотачиваюсь. Я хочу рассмотреть то, что мне показывают. Никаких девочек я не ожидал увидеть, я не сосредотачивался на той скамейке, где она появилась. Я не проявлял ее! В данном случае не я формировал изображение...

Кто-то проявил ее для меня. Видимо, так.

Я отбросил мысли, которые грозили разрушить изображение. Вернее, они сами отвалились... исчезли... Я уловил только их следы...

Девочка была одета необычно, вернее, как-то по-старинному, словно с журнала из прошлого. Да, точно, так одевались в моем детстве. То ли юбка-сарафанчик, то ли костюм, когда есть и верх, и низ, и все это цельным изделием. Вот уже в чем не разбираюсь, так в женской одежде!..

Волосы густые, до плеч. Круглое лицо и большие, очень выразительные глаза.

Я подошел, неловко сел рядом и стал смотреть по сторонам, проявляя изображение парка. Но, интересно, даже когда я поворачивался к девочке спиной, у меня не появлялось ощущение пустоты, не было ощущения, что она исчезает, как было со всем остальным в этом странном... не-нашем парке...

И, словно подтверждая свою реальность, девочка сказала:

- Привет.

Я повернулся, непроизвольно улыбнулся.

- Привет, девочка. Ты почему одна?

Она задумалась, даже перестала болтать ногами.

- В этом парке я всегда одна, - наконец серьезно сказала она.

- А не в парке?

- А не в парке - наверное, по-разному, - уклончиво ответила девочка. - А в парке - одна. Только вот ты появился. Ты кто?

Меня почему-то не удивило это фамильярное "ты", хотя, вроде как, я намного старше и должен казаться ей большим, взрослым дядей.

Мы просидели в молчании несколько минут, прежде чем я вспомнил, что мне надо отвечать. Вопрос "кто ты?" всегда вводит меня в какой-то транс...

- Я... Я тут гуляю...

- Понятно, - сказала девочка и снова заболтала ногами, как будто это было жизненно важной функцией, на вроде дыхания. Да, именно так. Она болтала ногами не как обычно, не развлекаясь, не от того, что весело и явно не от хорошего настроения. Просто ритмично: туда-сюда. Словно дышала. Словно ей это было необходимо, чтобы ощущать себя... Или... Или это было необходимо мне?!..

Странные мысли... Они вызвали непонятную тревогу, и изображение заколыхалось. Потом сомнения неуловимо исчезли, и все восстановилось...

Я сосредоточился на скамейке под собой. Она была вполне настоящая, твердая, ее можно было пощупать и, если сосредоточиться особенно сильно, можно было различить цвета отдельных брусков... О! Вот еще одна необычность: скамейка, как и девочка, была из прошлого. В нашем парке давно уже стоят пластиковые, возможно, даже и удобные. А это была, как в моем детстве: четыре металлических ножки-штыря и квадратные бруски разного цвета, прибитые через равное расстояние. Между брусками - пусто и, если, опять же, сильно сосредоточиться, внизу виден раскрошенный асфальт.

Покрашенные?! Я невольно привстал и потрогал под собой. Нет, не липко. Значит, все хорошо...

- Пойдем? - спросила девочка.

- Куда?

Я почувствовал непонятное удовольствие от своего ответа-вопроса. Нравилось говорить естественно, без мысленных усилий и размышлений. А что может быть естественнее, проще и автоматичнее, чем "куда?" на предложение "пошли?"...

- Я хочу пить, - пояснила девочка.

- А здесь есть родничок или еще какая вода? Не помню...

- Здесь нет, а вон там, за воротами, в магазинчике на углу - есть...

- На углу нет магазинчика.

- Есть, - уверенно сказала девочка, взяла меня за руку и потащила по парку. Неожиданно он сразу кончился. Любопытно, когда я шел к скамейке, парк двигался рывками, а сейчас...

Мы оказались на проезжей улице, но машин не было. И это больше всего убедило меня... вернее, не меня, а то здравое во мне, что иногда мелькало... так вот, именно отсутствие машин больше всего убедило, что я нахожусь в каком-то не своем мире. Но даже это убеждение исчезло, едва успев наметиться.

Мы спокойно перешли улицу.

На углу ближайшего дома под вывеской "Соки-воды" действительно был магазинчик...

- Как же?.. Откуда?.. - Я остановился и смотрел на удивительно знакомую вывеску. Я не мог ее здесь видеть, но, несомненно, где-то видел.

Крупные, очень крупные, даже "квадратно-огромные" буквы из пыльного темно-серого пластика, внутри которых угадывалась электропроводка с лампочками, призванными освещать надпись вечером и, несомненно, не работающая. Это почему-то было ясно и сейчас, когда буквы были выключены.

- Соки... воды... - глупо прочитал я вслух.

- Да, там вкусные соки, зайдем?.. - похоже, девочка действительно хотела пить, потому что торопила меня, настойчиво таща в сторону магазинчика.

Мы оказались внутри.

Я устал удивляться. Казалось очень естественным и правильным увидеть внутри такого магазинчика большие стеклянные баллоны: широкие сверху, явно под горлышко трехлитровой банки, и сужающиеся к низу. Две стойки по три баллона в каждой. В первой заполнены два, во второй - один. Густой темно-коричневый сок, прозрачный желтоватый и полупрозрачный темно-красный.

Снизу баллонов - поворотный краник. А слева на прилавке интересное устройство для мытья стаканов. Словно желая себя показать, оно загудело и круглый плоский поддон пополз от нас, унося строй перевернутых стаканов. Было видно, как внутри снизу прыснула вода, смывая со стенок остатки густого сока. С другой стороны выплывали чистые стаканы, сверкая мокрыми и прозрачными стенками...

Перед полками, уставленными трехлитровыми банками, - очень правильная, полная продавщица в бело-сером халате...

Медленно подошли к прилавку, и я вдруг понял, что мы с девочкой одинакового роста, и что для того, чтобы заглянуть за прилавок, нам приходится подниматься на цыпочки и смотреть немного вверх.

Над нами нависло лицо в белом чепчике.

- Чего вам, дети?

- Соку, - сказала девочка.

- Мороженку, - непроизвольно ответил я.

- Так сок или мороженое?..

- У тебя есть десять копеек? - спросила девочка.

Я вдруг подумал, что не знаю даже, есть ли у меня карманы. Более того, не знаю, есть ли у меня штаны, на которых могут быть карманы!..

Сосредоточился и увидел, что есть.

Причем, когда я смотрел на себя, то видел ноги взрослого, тридцатилетнего мужчины в солидных брюках и туфлях. Я попытался посмотреть выше, но меня отвлекла девочка, которая снова дернула за руку:

- У тебя есть десять копеек?..

Я сунул руку в карман и нащупал бумажник, но вытащить почему-то не смог.

- Наверное, нету... - сказал я, чувствуя себя ужасно глупо.

- Жалко, - огорчилась девочка и повернулась к продавщице: - Тогда... только мороженку.

Она достала из переднего кармана юбки монетку и протянула за прилавок. Я успел разглядеть блестящий серебряный кружочек... Это не наши деньги... Вернее, наши, но... Это же советские копейки!

Так как я сосредоточился на монетке, то успел увидеть ее во всей красе: и цифры, и смутно знакомый герб с колосьями и накрытой серпо-молотом планетой в центре.

Да, я не соврал - таких денег у меня нет, хотя в бумажнике должно лежать пять или шесть тысяч рублей. Наших, российских...

Девочка взяла вафельный стаканчик, словно наполненный белым снегом. Протянула мне.

- Пойдем...

И мы оказались в парке. На той же скамейке. Она уселась так же, как раньше и сосредоточенно замотала ногами. А я лизнул мороженое.

Оно была вкусным.

"Я ощущаю вкус..." - пронзила мысль, но тут же растаяла, как и мороженое на языке.

- Ты же хотела пить?

- А ты хотел мороженое.

- Ну да, - глупо согласился я и откусил кусочек мороженого с краешком вафли.

Мы сидели, я съел мороженое до полвины, прежде чем сообразил спросить:

- Будешь?

- Не-е... Еще сильнее пить захочется, - помотала головой девочка и вздохнула.

- Оно не очень сладкое, - неловко сказал я и снова потянулся в карман к бумажнику. Но его уже не было, да и штаны были другие. Да и не штаны вовсе, а шорты. А на ногах - какие-то незнакомые шлепки.

- Ты ешь, ешь, - подбодрила меня девочка, заметив, что я замер и поставил половинку мороженого на скамейку. - Я завтра еще десять копеек найду и куплю яблочного сока. Под этой скамейкой всегда находится десять копеек, когда я прихожу.

Я заглянул под скамейку, краем мысли успев заметить, что мои ноги не касаются асфальтированной дорожки.

- Сейчас нет.

- Конечно, нету, я сегодня уже собирала. Завтра будет...

- Завтра? Ты каждый день здесь?

- Не каждый, наверное, но часто... И когда бываю, то всегда нахожу десять копеек под этой скамейкой. Потом сижу, болтаю ногами, иду в магазин на углу, пью сок...

- И никогда никого не бывает? - перебил я. - Ну, из людей?..

- Нет, почему, бывает. Тетенька-продавщица бывает...

- А в парке?

- В парке?.. В парке - никого... никогда... Вернее, нет! - Девочка вдруг оживилась. - Бывает!..

- Да? Кто? - Я с интересом заерзал на скамейке.

- Ты бываешь! - рассмеялась девочка.

И вдруг все потемнело.

Изображение словно перепроявили. Вот еще недавно были видны деревья, скамейки... моя рука, обхватившая желтый брусок... платье девочки, ее нога в босоножке... а потом все начало темнеть, темнеть, скрадывая сначала детали, а потом и сами предметы... Точно, точно, как перепроявленная фотография!.. Раз, и!..

Глава 2

Я проснулся. И даже уже отчетливо понял, что проснулся. И что "наш-ненаш парк" и девочка были только сном. Но я специально не открывал глаза и старался удержать в памяти детали. Иногда это помогает: если проснуться и, уже проснувшись, пытаться вспомнить сон и его детали, то сон запоминается на весь день... Вернее, на утро. А если во сне были какие-то особо впечатляющие моменты, то, бывает, помнишь их и до вечера.

Мой сон не был особо впечатляющим. Просто странный немного, но все равно очень хотелось его запомнить. Вот я и лежал, не открывая глаз. Снова и снова проматывая ускользающие картинки...

- Забавно... - наконец сказал я и открыл глаза. Лицом к стенке лежала жена. Именно лежала, а не спала. Я чмокнул ее в ухо и встал, не ожидая ответа. Она дулась на меня со вчерашнего вечера, так что пускай продолжает, пока самой не надоест.

Все-таки она у меня прелесть. Чувствует себя виноватой, но дуется за это на меня.

Днем по телефону попросил купить хлеба, чтобы сегодня сделать бутербродов. Начинается по особому загруженная неделя, так что не смогу обедать дома, как обычно.

Забыла. А когда вечером я осмелился напомнить о хлебе, жутко обиделась. На меня? Нет, на себя, конечно. И что с ней будешь делать?..

Вздохну и пошел в ванную. Под душем вспомнил о сне и повторил детали: парк, девочка, продавщица, монетка, мороженка за десять копеек... Те моменты, которые еще не выветрились. Я думал о них все время, пока стоял под душем.

Потом пошел на кухню. Бутербродов не было, но было то, из чего бутерброд состоит, если отнять хлеб: кусочки сыра, нарезанный огурец, пара помидоров. Нарезано кусочками и разложено в пакеты.

Хорошо, хлеб куплю сам.

Взял подготовленный завтрак-обед и вышел.

Без обязательных провожающих поцелуев и обнимашек получилось намного раньше - я задумчиво стоял у подъезда и думал, куда девать лишние двадцать минут.

- Ну, как это куда? - тихонько сказал я и, заметив подходящий номер, заскочил в маршрутку.

Всего две остановки и я - в нашем парке. Теперь - в нашем... Не нужно было сосредотачиваться, чтобы увидеть деревья, скамейки...

Этот парк очень отличался от того, из сна. Общими были только дорожка-аллея и деревья, а вот отличий!..

Забор, которого во сне просто не было. Пластиковые скамейки... Я вдруг вспомнил, что во сне тоже заметил про скамейки. Да? Вроде бы...

Я уже плохо помнил, что было во сне, а чего не было. Сравнительно четкими оставались только девочка, монетка и магазин на углу.

- Посмотрим... - Я отправился по тому же маршруту, который преодолел во сне. Сейчас все было правильно. Мне не надо было периодически останавливаться, чтобы оказаться ближе. По дорожкам прогуливались люди с собаками.

Я не останавливался, пересекая парк по кратчайшему пути. Очень хотелось увидеть тот магазинчик. Вернее, не его, а то место, где его не было. Ведь я точно знал, что на углу нет никакого магазина.

Пересек парк и вышел на дорогу. Дождался срабатывания отдаленного светофора и паузы в потоке машин.

Перешел и с удивлением увидел покореженную надпись: "оки - во".

А ведь магазинчик здесь когда-то был. Просто я никогда не обращал внимания на большие, но такие серые буквы.

Сейчас магазина не было, а дверь заложена кирпичами. Сравнительно недавно, потому что кирпич своей краснотой выделялся на фоне темных стен.

"Понятно... - подумал я. - Все-таки, странная эта штука - сны. Из реальности берутся какие-то детали, которых даже и не осознаешь, а потом строится целая картина, целая история, целое... изображение?.. Вот и этот магазинчик. Наверняка я краем глаза видел и эти "оки-во", и заложенную дверь, вот во сне и сочинилось..."

Я хмыкнул, еще раз повторил про себя те детали, что остались от сна: девочка, болтающая ногами, монетка и вот этот магазинчик... И вдруг вспомнил!

Вспомнил, что в детстве заходил в него. Всего один раз! Точно! С родителями. Вспомнил стеклянные треугольные... дозаторы?.. да, дозаторы для сока с круглым отверстием сверху под горлышко трехлитровой банки. Таких давно уже нигде нет...

"Наверное, тогда, в забытом детстве, я просил в этом магазинчике мороженое, а мне купили полезного яблочного сока, - вдруг подумал я. - И вот теперь, спустя двадцать лет, подсознание отыгралось и подсунуло то не съеденное мороженое!.."

Я усмехнулся, логически объяснив странный сон, после чего спокойно зашагал на внеплановую работу...

Вечером дома потеплело. Жена обнималась, целовалась и тащила... на кухню...

На столе лежало четыре вида хлеба и горячий борщ.

С удовольствием поужинал, а потом перенес сытое тело на диван, поближе к телевизору. Смотреть не хотелось, но что-то же надо делать? Включу какое-нибудь изображение, пусть будет...

Вдруг вспомнил о сне, который фиксировал утром. Как ни странно, в голове осталась только монетка и магазинчик. Видимо, утренняя прогулка в реальном парке закрепила детали, которые должны были неизбежно стереться.

- Слушай, у нас не осталось советских монет? По-моему, где-то были? - громко, чтобы было слышно на кухне, сказал я.

- Остались. В кладовке на балконе целая банка трехлитровая стоит. И в серванте тоже... Забыл? Сам же рассказывал, как в девяностых деньги стали дешеветь, и все бросились монеты собирать, ожидая повторения 1961 года, вот и твои родители тоже набрали. Так и стоят. Года три назад хотела выкинуть, так сам же не дал, мол, пригодятся.

- Серьезно? Не помню... - Я подошел к серванту и уставился в него, словно никогда сюда не заглядывал. Пожалуй, и не заглядывал...

За красивыми бокалами и хрустальной вазой действительно стоял стакан из тонкого стекла, наполненный серебряными и медными монетками.

Достал, высыпал на ладонь треть стакана. Выпали в основном "гривенники" и "двацарики"... Еще большие медные "пятачки" и трехкопеечные монеты. Несколько монеток по пятьдесят копеек и даже один не юбилейный рубль.

- Забавно, забавно...

- А что? - Жена вошла и с интересом посмотрела на меня.

- Да так, сон какой-то странный сегодня видел. И такое ощущение, что я задолжал... - Усмехнулся сам себе и, высыпав монетки обратно в стакан, оставил один двугривенник. Положил его на ноготь большого пальца и щелкнул вверх...

Монетка полетела по дуге и упала на кровать.

Телевизор наконец начал показывать что-то сносное, и я отвлекся...

...Засыпать рядом с ласковой женой гораздо приятнее, чем с обиженной...

Повозившись, я почувствовал под собой что-то холодное.

Нащупал. О! Это же двугривенник.

С улыбкой сунул его под подушку и устроился отдыхать.

Завтра опять ненормированный рабочий день... Недельку так отработаю, а потом все вернется в свое русло... с девяти до пяти, а не с семи до девяти, как сегодня и... завтра...

Глава 3

- ...Пойдем в магазин за соком, - сказал я, едва оказался рядом со скамейкой.

По-моему, я оказался тут сразу. Да и парк... Я оглянулся, парк проявлялся. Да, парк тоже есть, хотя могу поклясться, что еще мгновение назад была одна только девочка и даже скамейки... Нет, скамейка, вроде, тоже была.

Но сейчас парк проявился, и все стало привычно и знакомо.

- Я еще не очень хочу пить, - ответила девочка и улыбнулась. - Как здорово, что ты сегодня снова пришел.

- А у меня денежка есть! - гордо произнес я и сунул руку в карман шорт, уверенный, что найду как минимум двугривенник. Достал монетку и показал.

- О, ты находишь двадцать копеек?

- Наверное, - я пожал плечами.

- А я вот сегодня не нашла свои десять, - сказала девочка, вроде как с грустью, но тут же заулыбалась: - Может, потому что ты нашел?!

Было заметно, как настроение соседки по скамейке улучшилось. Она заболтала ногами, но не так механически, как в первый день, а очень даже весело, как и положено довольной маленькой девочке.

- Тогда пошли! - сказал я и потянул соседку за руку. Теперь мы поменялись ролями, и, наверное от этого, путь наш оказался долгим: мы шли по парку, а не сразу оказались у магазина. Мы шли и шли, шли и шли…

- Я уже хочу пить, - заявила девочка, и мы оказались прямо перед прилавком.

- Мороженку? - спросила продавщица, перегибаясь через прилавок.

- Сока и мороженку! - сказал я, гордо протягивая двугривенник. - Тебе какого? Яблочного?..

- Нет, хочу гранатового, - тихо сказала девочка. - Он, говорят, очень кислый, и я его, наверное, не люблю, но сегодня очень-очень хочу.

- Мороженку и гранатового сока, - сказал я, кладя монетку на прилавок.

- Гранатовый двадцать стоит, - сказала продавщица.

Мне показалось, что это несправедливо. Почему все соки стоят по десять, а гранатовый - двадцать, но вдруг вспомнил, что все вокруг - сон, и в моем детстве действительно все соки стоили десять копеек, а гранатовый - двадцать. И сразу все стало понятным и ощущение правильности происходящего вернулось, а вместе с ним исчезла мысль о том, что я сплю.

- Хорошо, тогда один гранатовый... - сказал я.

Глава 4

Утром проснулся и привычно направился в ванну. Когда вернулся, жена уже заправила кровать.

Я подошел и залез рукой под покрывало, потом под подушку...

- Слушай, ты монетку не видела? - спросил я. - Вчера бросил на кровать и ночью чувствовал под собой, ворочался...

- Видела.

- И где она?

- Ну, застелила, наверное.

- Нету.

- Значит, убрала.

- Точно?

Она посмотрела на меня, задумалась.

- Ну да... - сказала не совсем уверено, а потом добавила: - Да, конечно, убрала, а куда еще она могла деться?

- Действительно... - усмехнулся я и пошел на кухню.

Похоже, мне что-то снилось сегодня, причем, что-то связанное с этой монеткой... Ах, да! И еще, похоже, это было продолжение вчерашнего сна. Но деталей не сохранилось. Я не стал напрягаться, тем более что сейчас это было уже бесполезно.

Спокойно отработал еще один длинный день...

Вечером телевизор включать не стал. Сидел перед темным экраном и задумчиво крутил в руках пульт.

Внезапно прорезались подробности первого и второго сна. Даже не подробности, а что-то мелькнуло, но четко...

- Знаешь, - сказал я. - Мне сон второй день снится. Вернее, вторую ночь. У тебя так бывает, что несколько ночей подряд - одно и то же?

- Да, бывает. И даже часто. Навязчивый сон, называется. Что-нибудь прилипнет, потом ночь за ночью повторяется, пока не выветрится...

- Нет, не повторяющийся, а как бы продолжающийся. Одно и то же, но не одно и то же, - я замялся. - Те же герои, одна и та же обстановка, но детали - разные. Сон как бы продолжается, сюжетно развивается...

- Нет, такого не видела, хотя слышала, что бывает.

- Ясно.

Я подошел к столу, на котором стоял стакан с монетами. Снова поперебирал. Разложил монетки разного номинала, выстроил столбик: снизу большой юбилейный рубль, потом пятьдесят копеек, полдюжины двугривенников, потом столбик гривенников, а сверху - столбик темных копеечек.

Меня не оставляло ощущение полуреальности этих снов. Именно, "полу"... Понятно, что это сон, понятно, что он нереален, но было ощущение, что какая-то часть реальности в нем была.

Я помотал головой, отгоняя глупые мысли и неожиданно вспомнил, как там, во сне, ко мне приходили вполне здравые мысли, но я их отгонял, как неподходящие, несоответствующие той реальности.

Может, и сейчас я в каком-то смысле сплю?..

Да, тут можно и голову свернуть, если серьезно поразмышлять!..

- Ты чего улыбаешься, словно дурачок?

- Сны вспоминаю...

- Эротика что ли снится? - пошутила жена и подошла. Тоже поперебирала монетки.

- Да нет... к сожалению! - ответил я и тут же получил ощутимый щипок.

- Ладно, ладно... Если сегодня третья серия приснится, расскажу. Постараюсь запомнить, и расскажу, а то сейчас, как будто и не снилось ничего...

- А монетки здесь при чем?

- Да, в общем-то, ни при чем... - Я выбрал пятидесяти копеечную монетку. Их было совсем немного в банке. Зажал в кулаке. - А может, и при чем...

Потом подошел к кровати и на виду у жены засунул под подушку.

- Завтра утром, если найдешь, то... эта... положи куда-нибудь себе в карман или еще куда, потом мне покажешь, хорошо?

- Хорошо... Что-то случилось?

- Да ничего, просто... - Я хотел отговориться общими фразами, чтобы не выглядеть идиотом, но потом ответил честно: - Я во сне те двадцать копеек потратил. Утром просыпаюсь, а их нету. Вот в голову всякая мистика и лезет...

- Ты серьезно? - Именно такой реакции я и хотел избежать.

Пожал плечами.

- Нет, наверное. С другой стороны, в этом мире много странных вещей... Одним словом, завтра утром не прибирай монетку, а то опять забудешь, куда положила и ложила ли вообще. Пусть лежат, как лежат...

- Да ладно, больно надо, - жена посмотрела на меня, как на полного идиота и ушла в ванную.

А я разделся, взял книжку и лег. Включил ночник. Давно уже не читал на ночь. Все этот проклятый телевизор.

Лишь бы сон не перебить. Я вдруг почувствовал, что мне очень хочется снова встретиться с той девочкой из парка. Не зря же я беру с собой целых пятьдесят копеек!.. Что бы уж точно и на мороженое, и на сок.

Открыл книгу, начал читать, но заснул на первой же странице...

Глава 5

- ...А ты потом куда уходишь? После парка? - спросил я. Мы уже сходили в магазинчик, выпили по стакану сока и теперь сидели на скамейке, заедая сок мороженым.

У меня было молочное, за десять, а у девочки - розовое, с наполнителем, за пятнадцать. Я такие не любил, но она сама попросила, потому что раньше всегда ела только молочные. Конечно, ведь у нее под скамейкой находилось только десять... Я вертел в кулаке сдачу, потом доел мороженное и сунул монетку в карман.

Девочка отстала: от ее мороженого не убыло и половины.

- Хорошо, что с наполнителем не очень вкусное, - задумчиво сказала она. - А то я боялась, что мне понравится, и потом будет всегда хотеться.

- Так куда ты уходишь? - повторил я. - Ну, после парка?..

- Не знаю. Мне кажется, что меня нет. Что я есть только в этом парке, а потом, когда я ухожу, меня не стает, и снова появляюсь, когда опять оказываюсь здесь.

- Так не бывает, - недоверчиво сказал я.

- А как бывает?

- Ну... Мы откуда-то приходим, а потом куда-то уходим. Парк - это "где-то". Это место. Чтобы здесь гулять, мы должны сюда откуда-то прийти. А потом мы уходим, тоже "куда-то". Либо туда, откуда пришли, либо в другое место, - объяснил я.

- Поня-ятно... - протянула девочка и заболтала ногами, то ли обдумывая так мои слова, то ли радуясь, что у нее еще есть мороженое, и от него можно иногда откусывать. - Но я не помню!

- Может, тебе все это снится? - вдруг спросил я. - Снится, как и... мне?..

- А тебе снится?

Я задумался. Мне снится? С чего это вдруг? Не знаю...

- А откуда пришел ты? - прервал мои размышления вопрос.

- Из дома...

- Из дома? Это как? Это где?

- А пойдем, я тебе покажу!..

Я знал, что пришел сюда. У меня есть квартира, у меня есть дорога от нее до парка, следовательно, и от парка до нее.

- Пойдем, - легко согласилась девочка, спрыгнула со скамейки, и мы зашагали по аллее назад, туда, откуда я пришел в первый раз...

Первый раз?.. Снова замельтишили странные мысли-тени, но тут у спутницы кончилось мороженое, и мы смогли взяться за руки.

- Ты быстро растешь... - сказала девочка и посмотрела на меня снизу вверх. - Скоро, как дядя будешь.

Действительно, похоже, я за эти два дня неплохо вырос. Вспомнилось, что минуту назад, когда я сидел на скамейке, мои ноги уверенно упирались в асфальт, а вчера свободно болтались.

- Росту, - согласился я и тут же забыл об этом.

Мы вышли из парка. Я увидел пустую улицу. Машин по-прежнему не было. Но сейчас это казалось правильным. Наоборот, вереницы машин, появись они сейчас, показались бы очень неуместными.

Перейдя безопасное шоссе, мы побрели по безлюдным улицам. Я помнил, как идти к моему дому: повернуть вот здесь, пересечь вот этот двор, затем идти, идти, идти...

Почему-то получалось дольше, чем обычно.

- Долго еще? - спросила девочка.

- Да нет, уже рядом, - сказал я, и мы подошли к подъезду.

- Ой, смотри, здесь тоже скамейка! - обрадовалась моя спутница, словно увидев старую знакомую. Вырвала руку из моей ладони и деловито уселась на скамейку.

- Да, тоже... - сказал я и пристроился рядом.

- Пойдем ко мне? - сказал я, когда мы вволю насиделись и наоглядывались по сторонам.

- Пойдем.

Мы вошли в подъезд.

Девочка потянула к лестнице.

- Поехали на лифте, - сказал я. - Так быстрее, когда снизу вверх, это сверху вниз быстрее по лестнице...

- Не, маленьким нельзя в лифте одним кататься.

- Вот еще! С чего ты взяла?

- Лифт не едет, когда дети заходят.

- Придумываешь? Не бойся! Пошли, я тебе покажу...

Мы вошли в лифт, и девочка озадачено огляделась.

- Это не лифт. Тут зеркало. И кнопки такие...

- А какой должен быть лифт по-твоему?..

- Ну... Вокруг должны быть черные решетки, а внутри - ящик на веревке, который поднимается вверх и гремит.

- Таких уже давно нет, - сказал я и нажал кнопку. Мы стали подниматься.

- Мы уже едем?

- Да.

- Тогда это точно не лифт! Это что-то другое. Как лифт, но - другое! - уверенно сказала она. Я не стал спорить.

Мы оказались на нашем этаже. Я подошел к двери и сунул руку в карман. Ключи были на месте.

- Ты опять вырос, - сказала девочка. Без страха, без удивления, просто информируя.

Я не обратил внимания, достал ключи и сунул в замочную скважину.

- А что я скажу жене? - мелькнула мысль-тень.

- Какая еще жена? - засмеялась девочка. Видимо, мысль не только мелькнула, но и произнеслась. - Жены бывают у взрослых дяденек, а ты хоть и вырос, но еще маленький.

- Да, правильно... - согласился я, и мысль про жену исчезла.

Дверь открылась, мы вошли.

В квартире было пусто. Я по-хозяйски провел гостью в большую комнату и усадил на диван.

- Держи, смотри... - Сунул в руки пульт.

Девочка неумело взяла продолговатую пластмассовую штуковину с кнопками и долго изучала.

- Это что?

- Пульт от телевизора.

- А где телевизор?

Я кивнул в сторону.

- Нет, это не телевизор. Они такими тонкими не бывают, и таким большими. Я знаю, что такое телевизор, я его смотрела.

- Как же ты могла смотреть телевизор, если помнишь себя только в парке? - удивился я.

- Не знаю, но все равно помню, какие бывают телевизоры: такие квадратные ящики с выпуклым стеклом спереди.

Я нажал кнопку на пульте, экран включился и, словно по заказу, замелькали рисованные картинки какого-то мультфильма.

- Ой, это точно не телевизор! - обрадовалась девочка. - Потому что тут цветные картинки. Это, наверное, диафильм, только движущийся. Или кинотеатр. У тебя свой кинотеатр дома?!.. А что за мультик?!.. А почему звука нет?.. - Девочка забрасывала меня вопросами, не зная, куда смотреть, то ли на экран, то ли на меня.

- Звук я отключил, сейчас... - Потянулся к пульту и нажал кнопку с изображением перечеркнутого динамика. Зверушки на экране тут же заговорили писклявыми голосами. - Что за мультфильм не знаю... Их сейчас так много, а детей у нас нет, поэтому совсем не ориентируюсь.

- Детей нет? А, у тебя братьев и сестер нет? Ты один?

- Да, наверное... - не очень уверено ответил я и отошел к столу. Там стоял стакан с монетами. В голове путалось.

Вернулся к дивану и выключил телевизор.

- Ну, зачем ты?!

- Пойдем, я тебе еще что-то покажу. У меня много интересного.

- Дай посмотреть мультик!

- Потом включу. Они весь день идут...

- Тогда это точно не телевизор. Мультики идут только вечером и утром, и еще по выходным... А у вас бывает "Ну, погоди"?..

- Бывает...

- Мне он нравится.

- Пойдем, позавтракаем? - Я потащил гостью на кухню. - Ты хочешь кушать?

- Нет, мы же только что ели.

- А что-нибудь такое, не сладкое? - Я открыл холодильник и достал замороженную пиццу. - Хочешь пиццу?

- Кого?

- Ну, это такая... шанежка с овощами, - нашелся я.

- Хочу.

Я закрыл холодильник, подошел к микроволновке и сунул в нее пиццу.

- А, она еще не готова... - разочаровано сказала девочка. - Мне мама похожие делает, только с мятой картошкой. Их потом в печке долго греть надо...

- Мама? Так у тебя есть дом?..

- Что? Дом? - она задумалась, потом помотала головой. - Нет, я же только в парке бываю. У меня нет дома.

- А откуда тогда мама?

- Какая мама?

- Ты только что сказала!

- Я ничего не говорила! Только про шанежки. Их я кушала. Не помню когда. Может, в парке нашла... А может, и не кушала... Не знаю... Ладно, ты давай пеки, а я пойду мультики смотреть!..

- Да подожди, сейчас быстро... - Я включил микроволновку, она засветилась, а блюдо внутри закрутилось.

- Нет, шанежки долго пекутся, я знаю. Ой, смотри, тут часики!

- Вот, когда циферки кончатся, пицца будет готова.

- Уже скоро кончатся. Так быстро не бывает.

Микроволновка пискнула, подсказывая, что блюдо разогрето.

Я открыл дверцу и вытащил дымящуюся пиццу. Развернул прозрачную пленку и выложил на тарелку.

Девочка подошла, ткнула пальцем.

- Ай, горячо!..

Потом села на стул, посмотрела на меня круглыми от восхищения глазами и вдруг заявила:

- Я поняла!

- Что поняла? - улыбнулся я. - Что ты в гостях у волшебника?

- Нет. Что ты - из будущего!..

Глава 6

Утром я не сразу вспомнил про монетку под подушкой. Успел дойти до душа, но не успел в него залезть. Со снами так бывает: если не полежишь спокойно, как проснешься и не повспоминаешь, то все улетучивается. Но про монетку я вспомнил.

Вернулся в комнату. Жена уже застилала постель.

- Подожди... - Я сунул руку под подушку, чувствуя себя и глупо и, одновременно... Как ребенок, который уже не верит в Деда Мороза, но очень даже верит в подарки под елкой.

Даже взрослому хочется чудес. И даже в конец разочаровавшемуся человеку - тоже...

Я замер, надеясь обнаружить под подушкой только матрац и простыню.

Нет, монетка на месте...

Краткий миг разочарования и тут же разумная мысль: "А чего ты ожидал?!"

Вытащил монетку и уже привычным движением подбросил вверх с ногтя. Поймал. И пошел к столу. Хотел бросить в банку, но взглянул на ладонь и замер.

В руке лежала большая пятикопеечная монета.

- Ну что, не исчез твой полтинник? - насмешливо спросила жена, заканчивая управляться с кроватью

- Полтинник... Ты точно помнишь, что я положил пятьдесят копеек? - Я протянул ладонь с монетой.

- Откуда же я знаю? Я не смотрела, что ты там под подушку... - Она подошла, взяла медную монетку и повертела в руках. - Перепутал, наверное, они похожи.

- Да... Наверное... - задумчиво сказал я.

- Уф, и когда уже эти твои шабашки кончатся, - вздохнула жена. - Замучалась уже в шесть часов вставать.

- Уже скоро. До конца недели потерпим, а потом будет все, как обычно... - на автомате ответил я, задумчиво крутя в руках блестящую, но все-таки различимо медную монетку...

Глава 7

- ...Слушай, я еще хочу ту шанежку, которой ты меня вчера угощал, - сказала девочка. Она сидела у меня на коленях и болтала ножками. - А ты совсем-совсем вырос. Дядей стал. Вот теперь у тебя и жена есть, наверное.

- Есть, - согласился я.

- А детишки?

- Детишек нет.

- Пойдем к тебе домой за шанежкой?

- Пойдем. Только давай еще посидим немного. Мы даже за мороженкой еще не ходили.

- Я хочу шанежку, - упрямо сказала девочка. - Мороженки я могу и без тебя покупать, потому что денежки под скамейкой нету, только если ты приходишь. Когда ты перестанешь приходить, то денежка снова будет. Буду ходить в магазин и покупать мороженку... или сок. Как раньше. Один день мороженку, а другой - сок...

- А почему ты думаешь, что я перестану приходить? - насторожился я.

- Ты же сам говорил, что если что-то начинается, то оно рано или поздно кончается.

- Я такое говорил?!

- Да. Про дорогу, помнишь? Если мы приходим в парк, то мы должны откуда-то прийти, а потом должны куда-то уйти. Поэтому если ты начал приходить, то и перестанешь когда-нибудь. А я в этом парке всегда. И скамейка тут тоже всегда... - Девочка вдруг погрустнела. - Я не хочу, чтобы ты перестал приходить.

- Не перестану... - пообещал я, но уверенности в голосе не было. - Хорошо, пойдем за пиццей... вернее, за шанежкой.

Я взял девочку за руку, и мы пошли.

Дома было все по-прежнему. Я заглянул в холодильник и раздосадовано воскликнул:

- Ой, я же вчера пиццу не купил!

- Что, шанежки нету?.. Плохо... Ну, ничего, я тогда мультики посмотрю... А я поняла вчера, что ты человек из будущего. Знаешь как?.. Потому что только в будущем бывают такие телевизоры, как кинотеатры, и такие быстрые печки. Это я читала где-то...

- Где, интересно? Тоже на скамейке в парке? - усмехнулся я, но осекся.

- Наверное... - Девочка, казалось, обиделась. Она встала со стула и ушла в комнату, из которой почти сразу запищали мультяшные герои.

Уже научилась включать телевизор...

Я поковырялся в холодильнике, нашел несколько бутербродов и сунул их в микроволновку. Надеюсь, простой хлеб с расплавленным сыром тоже понравится.

- Человек из будущего?.. - задумчиво сказал я, неся горячие бутерброды в комнату.

Мы сидели и смотрели мультфильмы.

- Завтра обязательно куплю пиццу, - сказал я.

- Хорошо, спасибо, - словно примерная ученица, ответила девочка. - Эти штучки тоже вкусные.

- Вот ты говоришь, что я из будущего, - начал я. - А в твоем мире все не так?

- Конечно. Пойдем, посмотрим? Погуляем по улицам. С тобой у меня получается гулять по улицам, а без тебя - только в парке сижу и еще в тот магазинчик могу ходить, где сок и мороженое.

- Пойдем, погуляем, - согласился я.

Не стал убирать тарелки. Мы быстро собрались, накинули обувь и вышли из квартиры.

- Я побежала! - Девочка запрыгала вниз по лестнице, не дожидаясь лифта.

Странно, но я испугался. Показалось, что если она сейчас исчезнет за пролетом, то я больше ее не увижу.

Побежал следом, даже не заперев двери.

- А ты почему не на лифте, тебе же вчера понравилось кататься? - спросил я, догнав гостью.

- А сегодня хочу, как обычно, по ступенечкам.

Мы допрыгали до низу и вышли из подъезда.

- Пойдем во-он туда...

- А парк - в другой стороне, - зачем-то напомнил я.

- Знаю, но мне хочется туда.

И мы пошли по улице. Такой знакомой и чужой одновременно.

- Смотри, уже поливалки поехали! - Она показала вперед.

Действительно, я увидел машины, которые медленно ехали по асфальту, разбрызгивая во все стороны воду.

Поливалки?.. Нет, я знал, что это такое, но последний раз видел их лет двадцать назад.

- Ой, ты уменьшаешься, - сообщила девочка. Похоже, она уже привыкла, что я то мальчик, то подросток, а то взрослый. Поэтому даже ее "ой" было без удивления.

- Пойдем!

Мы весело побежали по тротуару.

- Вот почему людей нет. Просто еще очень и очень рано! - на ходу сообщил я.

- Конечно, а ты почему думал?

- Даже не знаю!.. - Я попытался что-то сказать, но не успел. Мы подбежали к машинам, и нас обдало водой.

- Ай-ай-ай! - Девочка завизжала, а я радостно рассмеялся.

Мы быстро обсыхали на солнце, которое грело все сильнее и сильнее. Пошли дальше.

Мокрые улицы теперь казались не чужими, а какими-то щемяще-знакомыми.

Окна, вывески...

- Вот здесь, за углом, должна быть остановка и киоск, - сказал я. - Там продают разные вкусности. Хочешь, куплю тебе "Милкивэй"?

- Это что?

- Ну, такая большая конфета. Шоколаданая.

- Как шоколадный батончик?

- Да.

- Хочу.

Мы зашли за угол, и я увидел большую площадь.

- Здесь нету никакого киоска, - разочаровано сказала девочка. - Зато вон там большой магазин. Называется "Гастроном". Видишь? Вот там точно есть шоколадные батончики.

Она потянула меня к магазину, а я, словно зачарованный, смотрел на огромные буквы, складывающиеся в странное слово "Гастроном". Оно тянулось через все здание.

Мы подошли к стеклянным стенам и заглянули внутрь.

- Еще рано, он не работает, - сказал я.

- Это ничего, надо просто подождать.

И мы, наверное, подождали, потому что спустя мгновение вокруг зашумело: появились машины, люди, а внутри магазина забегали покупатели. За серыми кассами появились женщины в белом...

Мы долго ходили по гастроному, пока нашли кондитерский отдел.

- Любишь "Каракум"? - спросила девочка.

- Люблю. А еще грильяж и "Мишку на севере"...

- Ага... Только батончики вон там. Пойдем, ты мне купишь...

Мы взяли два батончика и пошли к кассе.

- Дети, у вас денежки есть? - спросила кассирша с улыбкой. Начало рабочего дня, покупателей не много, нервы еще не натянуты, и немолодой женщине было просто радостно видеть детей, которые, держась за руки, задирали головы вверх и протягивали две шоколадки.

- Есть, есть, - кивнула девочка. - Хорошо, что мы утром не ходили за соком.

Я сунул руку в карман и вытянул пятикопеечную монету, протянул кассирше.

- Ну, мальчик, этого мало. Батончик тридцать пять копеек стоит, а вы два взяли. Надо семьдесят, а у тебя только пять. Скажи маме, чтобы дала семьдесят, запомнил?..

Она забрала у нас шоколадки и мы, понурив головы, пошли к выходу.

- Почему у тебя сегодня только пять копеек? - спросила девочка. - Если было бы пятьдесят, то хотя бы одну купили.

- Это я, дурак, забыл вчера под подушку новую монетку положить. Вот и осталась только сдача со вчера...

- Под подушку? - Девочка удивленно посмотрела на меня. - Какую подушку?

- Не знаю... - Я замер и постарался вспомнить, что еще за подушка?.. Мысли никак не складывались, наоборот, ускользали и путались...

- Эй, кончай уже подушку давить! - вдруг услышал я и проснулся. Увидел жену, которая трясла меня за плечо. - На работу опоздаешь!..

Глава 8

- Пойдем сегодня пиццу кушать? - спросил я. - Вчера специально ходил в супермаркет и купил три штуки. Про запас.

- Ты иногда говоришь, будто и не ты... - грустно сказала девочка. Она сегодня весь день была сама не своя.

- Что-то случилось?

- Случится. Ты скоро перестанешь приходить.

- Почему?

- Чувствую...

Я взял ее на руки, погладил по голове.

- Не бойся, моя маленькая, я буду приходить. Обязательно.

- Не будешь, - упрямо повторила девочка. - И еще... Я теперь знаю, кто ты.

- Конечно, ты уже говорила: человек из будущего! - улыбнулся я.

- Нет, - серьезно ответила она. - Нет...

Мы сидели на скамейке и доедали мороженее. Бумажки от него были засунуты между скамеечными брусками.

- Пойдем в тот гастроном за батончиками? - нарочито весело предложил я. Потряс карманом, в котором послушно зазвенели множество монеток. - Вчера полбанки под подушку положил!

- Пойдем...

Она спрыгнула с коленей и пошла к выходу из парка.

- Ты куда? Там же только тот магазинчик на углу, а в гастроном надо идти сначала до моего дома, а потом...

- Нет-нет, тут ближе, я знаю.

- Откуда знаешь? - Я уже давал себе за рок не задавать подобных вопросов, но опять не сдержался.

- Вспомнила, - легко сказала она, видимо решив отвечать этим словом на все неудобные вопросы. Отвечать и себе, и мне. - Там надо пройти всего лишь две улицы, а потом будет площадь... А ты пока посчитай, сколько у нас денежек, а то вдруг опять не хватит, знаешь, как стыдно будет!

Я вытащил горсть монет и показал.

- Тут больше, чем семьдесят копеек. Хватит.

- Хорошо... Ты теперь опять большой дядя, поэтому у тебя много денег, - решила девочка и уверенно зашагала вперед.

- А еще... Я теперь точно знаю, кто ты, - повторила она, когда мы подходили к гастроному. - Да, знаю...

Глава 9

- Слушай, что у тебя за фетишизм дурацкий появился?..

Я вышел из ванны, причесываясь на ходу. Голос жены раздавался из комнаты.

- Ты о чем? - Я вошел и недоуменно посмотрел на нее.

- Да вот это! - раздраженно пояснила она. - Каждый день под подушку кладешь. Ладно, по монетке, а сегодня вообще!.. Поднимаю, смотрю, а тут целый склад. Думаешь, от этого у нас дети появятся? Лучше бы больше...

Она осеклась, сгребла монетки в ладонь.

Я подошел и успокаивающе погладил.

- Ну, работаю... Понимаю, что меня целый день дома нет. Это же только одну неделю. Сегодня последний день. Что ты переживаешь? Вот закончу сегодня, а завтра суббота, выходные... Займусь тобой, как после свадьбы!

- Только обещаешь все... - Уже явно понарошку обиженно проворчала она. - А все-таки, что за нумизматика по ночам?..

- Монетки?.. Понимаешь, мне всю неделю снится сон с продолжением. Помнишь, говорил? Одни и те же герои... Какая-то девочка, парк, магазины, монетки... Вот я и заметил любопытную вещь: сколько денег под подушку с вечера положишь, столько их и во сне окажется. Я и проверял. Одним словом, забавно...

- Что еще за девочка? - насторожилась жена.

- Да так, маленькая совсем, лет пять, семь... Не знаю, не разбираюсь.

- Ты смотри, у тебя, небось, какие-то наклонности скрытые...

- Да перестань! Что за ерунду говоришь... Просто девочка... Я сейчас как начал рассказывать, так у меня и ее образ словно проявился. И вообще, прояснилось: сны вспомнил, один за другим. Даже с подробностями... Странно...

Я отпустил жену, сел на кровать.

- Нет, реально странно! Аж сердце сжалось и заныло. Такая милая девчушка. Даже хочется снова лечь и заснуть...

- Иди уже на работу! - вздохнула жена и пошла на кухню.

А я вышел из квартиры и пошел по лестнице, игнорируя лифт.

В голове мелькали образы, как я... Я? Или не я?.. скакал по этим лестницам...

- Нет, что за ерунда... - Вышел на улицу и пошел к гастроному, в котором мы вчера... нет, сегодня ночью... или утром?.. в общем, в котором мы покупали сладкие батончики.

Дошел, заглянул за угол. Конечно, никакого гастронома... Остановка, киоск и жилая застройка...

А ведь здесь была площадь. Точно была! Лет пятнадцать-двадцать назад...

В груди опять заныло. Тоскливо так.

"Скоро ты перестанешь приходить..."

А этот голос еще откуда?!

Я помотал головой и побежал к подъезжающей маршрутке...

Глава 10

Сегодня я не сразу очутился в парке, как в предыдущие дни, а просто вышел из дома в тихий утренний город. Такой странный город из моего детства. Я знал, что он весь такой. Что везде, в каждом районе есть такие старинные гастрономы, в которых еще доверяют покупателям. И что до полупустых прилавков, за которыми, словно за баррикадами, будут прятаться злые продавцы, еще должно пройти время. А потом уже появятся супермаркеты с кассами, как гастрономы из детства, только с магнитными чипами на дорогих товарах и охранниками перед детекторами.

Почему-то исчезнут поливальные машины, освежающие пыльный асфальт по утрам.

А вот магазинчики на углах не исчезнут, только будут продавать все подряд, начиная с туалетной бумаги и заканчивая чипсами... Вернее, наоборот...

Да, исчезнут специализированные "Соки-воды", в которых будут продавать только эти самые соки и воды, ну, плюс мороженое...

Я стоял у подъезда и не знал куда пойти. По привычной дороге в парк? Или, может, сначала до гастронома, а потом по новой дороге, которую вчера показала девочка?

Пошел к гастроному. Так короче. Куплю печенье и молоко в треугольном пакете...

Девочка сидела на скамейке и смотрела в другую сторону. Я на цыпочках подкрался:

- Ав!

- Ой! - Она вздрогнула и сжалась, а потом расплакалась.

- Ты чего? - я уронил пакет и подхватил девочку на руки.

- Зачем так напугал? Я тебя ждала, ждала, думала, как обычно придешь, а ты выскочил... Не делай так никогда!

- Не буду, не буду...

- Ты что-то мне купил? - еще всхлипывая, спросила она.

- Да, печеньки и молоко.

- Это хорошо... - задумчиво сказала она и посмотрела на меня. - Хочешь, скажу кто ты? Или сам догадался?

- Скажи, конечно, - улыбнулся я, как улыбаются взрослые, собираясь выслушать очередное великое детское открытие.

- Скажу, но только если пообещаешь еще хоть разик ко мне прийти.

- Ты опять? Я не собираюсь никуда уходить!

- Пообещай, что мы еще увидимся! - упрямо сказала девочка.

- Конечно, увидимся! - без тени сомнения ответил я.

- Хорошо! - Девочка залезла в кулек, достала упаковку печенья и вытолкнула из цветной тубы завернутые в вощеную бумагу квадратики. - Только сначала покушаю, а потом - скажу.

Я протянул ей пакет молока, откусив зубами уголок.

- Спасибо, - вежливо произнесла она и засунула в рот сразу половину печенья.

Она так аппетитно ела, что я не удержался и присоединился.

Скоро на развернутой бумаге остался один квадратик.

- Бери, - сказала она. - Это твоя.

- Нет, твоя, - возразил я.

- Последнюю берут только плохие дети, - объяснила она. - Поэтому, если я возьму, то стану плохой, а если ты возьмешь, то не станешь, потому что ты уже не ребенок.

На это сложно было что-то возразить, поэтому я взял печененку и разломил пополам.

- Ну вот, - сказал я, когда печенье кончилось и осталось только в виде цементно-сладких пломб между зубами, - теперь можешь сказать, кто я!

Девочка спрыгнула с моих колен, стряхнула крошки с платья, затем взгромоздилась обратно.

Вытерла губы и тихо, но уверенно начала:

- Ты мой...

Глава 11

В выходные с женой отрывались по полной. Взяли палатку и рванули за город. Почти не готовясь. Только по дороге заглянули в ближайший супермаркет...

Нашли дикую поляну посреди леса, разбили палатку и принялись таскать ветки для костра.

- Прямо как в молодости, - сказал я.

- Да, только комаров тогда было меньше.

- Это просто так кажется, наверное. В воспоминаниях неприятное сглаживается, а остается только романтика и приятные ощущения.

- Хорошо бы. Значит, через недельку и от этого нашего дикого путешествия будут вспоминаться только хорошие моменты. Пока я их что-то не замечаю... Шучу, шучу! На самом деле - здорово... Хотя, по мне, стоило бы сейчас снять палатку и ехать домой.

- Ты же сама обеими руками за ночевку на природе была! - все-таки возмутился я.

- Так то дома...

- Ну, держись! - воскликнул я. - Сейчас покажу место, где нет комаров. Даже если раздеться!.. Показать?!..

Я схватил ее и затащил в палатку, оставив костер догорать под шумную возню двух горожан, вырвавшихся на природу...

Эпилог

...Я не знаю, как мы оказались в этой части города. Наверное, ностальгия. Мы тут с женой когда-то жили. И довольно долго.

- Пап, куда ты меня ведешь? - спросила дочка и потянула за рукав.

Я подхватил ее на руки и ускорил шаг.

- Мы тут с мамой жили, пока ты не родилась, - сказал я. - А еще здесь недалеко есть хороший парк. Там много цветов и птички поют. Хочу тебе показать. Погуляем там, посидим на скамейках... Раньше, когда здесь жил, все время в него ходил.

- Хорошо, пойдем, я люблю парки, - разрешила наездница.

Я дошагал до входа в парк, поставил дочку на землю. Потом медленно пошли по аллее.

- Нравится? - спустя пять минут спросил я у неожиданно притихшей дочери.

- Да... - протянула она, то ли неуверенно, то ли устало.

- Давай посидим здесь немного, - предложил я.

- Давай...

Подошел к скамейке и сел, с готовностью подставляя колени. Но дочка сначала зачем-то заглянула под скамейку, пожала плечами и только потом забралась ко мне.

- Ты мой папка... - почему-то сказала она. И мне вдруг показалось, что я это уже когда-то слышал...

(c) Максим Мейстер, www.gopal.ru