Охота на Гопала

Сегодня вышел на охоту не с пустыми руками...

Огляделся: ведь эта река, что так мелодично несет свои воды, - Ямуна? А эти птицы с большими хвостами - павлины? А этот высокий холм - Говардхан? Да, несомненно, где-то здесь бродит этот Воришка. Этот темнокожий вор мягких, как масло, сердец... Сегодня он не уйдет от меня. Я придумал очень хитрую ловушку...

Удобно уселся недалеко от речки, у подножья холма и огляделся. Главное, чтобы он ничего не понял раньше времени. Его нигде не было, но я-то знал, что он только и ждет, чтобы чего-нибудь украсть. Подожди, подожди...

Я достал из груди черное, как сажа, сердце. Черное и пустое, как ядовитая безжизненная пустыня... Оно жгло мне руки. И я сразу же покрыл его приготовленными загодя, белыми, пушистыми сантиментами. Покрыл быстро и воровато, пока никто не заметил. Внимательно оглядел работу. Криво усмехнулся. Теперь сердце снаружи было не отличить от хорошего, мягкого куска масла... Вот только здесь еще замазать, чтобы чернота не просвечивала. Да и вот здесь намазать слой побольше. Я еще раз критически посмотрел. Вообще-то, если приглядеться, можно заметить, что никакое это не масло, но разве вор, когда крадет драгоценности, разглядывает, какие из них настоящие, а какие - фальшивка. Нет, он крадет всю шкатулку... Я очень рассчитывал на это.

Снова посмотрел по сторонам: река, холм, деревья... Никто не видел моих приготовлений. Это хорошо. Оставил свое покрытое маслоподобным веществом сердце на видном месте и спрятался. Издалека оно казалось таким нежным и мягким! "Совсем, как у гопи!" - вдруг подумал я и опять усмехнулся. Мне даже самому вдруг захотелось взять его и попробовать. Но я-то знал, ЧТО скрывается внутри! Но тот, на кого я охотился, еще не знает... На это и расчет...

Я залег неподалеку, притаился. Меня скрывала трава и край холма. Попытался сосредоточиться. Долгое время неотрывно смотрел на приманку. Боялся пропустить самый важный момент, когда Воришка схватит "случайно" оставленное сердце. Вокруг пели птицы и журчала река... Ведь это течет Ямуна, да? Солнце светило ярко-ярко. Иногда даже трудно было смотреть, и приходилось щурить глаза. И еще оно грело. Меня разморило, но я не оставлял свой пост, внимательно глядя на приманку. "Если бы оно было из масла, то давно бы растаяло, - подумал я. - Как хорошо, что мое сердце всего лишь камень, и ему это не грозит..." Стало совсем жарко, и я стал плохо соображать. Вскоре стал даже клевать носом, но уходить не собирался. Я обязательно должен поймать его. Где же он шатается столько времени? Неужели не видит, что его ждет мягкое, нежное сердце, которому не терпится быть украденным? Где он еще возьмет такое масло, самое лучшее во Вриндаване? Смотри, Гопал, смотри! Оно даже на солнце не плавится! Только и ждет, чтобы попасть тебе в руки. Да-да! Это героическое масло. Совершенно особенное. Оно готово расплавиться только в твоих руках, и нигде больше! Ну, где же ты, Гопал? Самое лучшее во Вриндаване масло ждет тебя... Масло нежное, героическое... Откуда оно взялось посреди холма, да еще без присмотра? А вот об этом, Гопал, думать не надо. Да и какая разница? Ты же воришка. Сначала укради, а разбираться будешь потом... Ну, давай! Где же ты бродишь так долго, а?..

Ой, кто это? Неподалеку из-за деревьев показался маленький мальчик. Он шел по берегу Ямуны, держа в руках небольшую бамбуковую флейту. "Ага! Вот и воришка!" Дремоту как ветром сдуло. Я изо всей силы прижался боком к земле и, как мог внимательно, стал смотреть из засады одним глазом. "Лишь бы не прошел мимо! Лишь бы не прошел мимо!" - молился я. И Гопал, словно услышав меня, вдруг посмотрел вверх, на холм, где я оставил приманку. "Ну, поднимайся, поднимайся вверх! Нечего у воды бродить все время! Тебя тут такое ждет! Пальчики оближешь..." И тут мальчик заметил мое сердце. Ведь оно лежало на видном месте. Да еще солнце вовсю светило. Белое очень хорошо видно при ярком свете, да еще на фоне зеленой травы... Мальчик быстро забрался на холм и остановился рядом с приманкой, делая вид, что ничего не видит. "Ну же! Ну же! - в мыслях подбадривал я его. Во мне проснулся азарт охотника. - Смотри, какой замечательный кусок масла. Свежее, нежное масло..." Я присмотрелся к своей наживке и обомлел. С одного края сердца отпал кусок белого слоя. Упал, как мокрая штукатурка. "Как же все это ненадежно!" - разозлился я. Но еще оставался шанс, что Гопал ничего не заметит. И действительно, мальчик шаг за шагом приближался к ловушке, насвистывая и с безразличным видом рассматривая окрестности. "Ну же! Ну же!" - повторял я, не переставая. Наконец он подошел совсем близко. Воровато оглянулся, сунул флейту за пояс, быстро нагнулся и... украл мое сердце!

Он схватил его, и я тут же выскочил из засады.

- Попался! - победно закричал я. Гопал недоуменно вертел в руках тяжелое черное сердце, с которого осыпалась теперь бесполезная штукатурка притворства.

- Что это? - спросил он удивленно.

- Это мое сердце, - радостно ответил я. - И ты его украл! Теперь оно твое.

- И что мне с ним делать?

- Откуда же я знаю? - удивился я. - Сам украл, сам и разбирайся. Мне оно такое точно не нужно! Нечего было воровать, что попадя!

Я засмеялся и запрыгал от радости. Мне было так легко. Ведь у меня в груди больше не было тяжелого черного сердца, оно больше не жгло множеством ненужных и опасных желаний, а безжизненная пустыня, которая пряталась у него внутри, больше не иссушала меня... Как я страдал от этой затягивающей пустоты внутри собственного сердца! Теперь я избавился от него, и мне было так хорошо и легко! Как же хорошо, что Гопал украл мое сердце...

- Будешь знать! Будешь знать! Как что попадя воровать! - напевал я и радостно, легко прыгал вокруг Гопала. Вдруг я заметил, как что-то покатилось по его щеке.

- Ой, что случилось? - спросил я и в тревоге замер рядом.

- Оно жжет мне руки, - обиженно сказал Гопал. - Забери его обратно, а?

- Ни за что! - испугался я. Но посмотрел, как он перекидывает мое сердце из одной руки в другую, и уточнил: - Так уж сильно жжет?

- Ага! Прямо сил никаких терпеть нет!

- Вот! А я с ним в груди ходил! Думаешь, легко?

- Но ведь это твое сердце! - удивился Гопал. - Каждый сам выбирает с каким сердцем ему ходить. Если тебе нравится черное и пустое, что я могу поделать? Ведь это ТВОЕ сердце...

- Не-а! - сказал я. - Теперь оно твое. Ведь ты его украл! И теперь оно твое!

- Неправда! Ворованное нельзя считать собственностью вора. Ты поймал меня, поэтому забирай!

- Ни за что! Будешь знать, как что попадя воровать! - повторил я свою дразнилку.

- Значит, не заберешь? - спросил он угрожающе.

- Не-а!..

- Тогда я буду с ним ходить, пока себе все руки не сожгу. Смотри, и так уже все ладони красные! - Он показал мне свои ладони. Они и правда были совсем красные, как лепестки лотоса.

- Ой! - ойкнул я.

- А когда я весь покроюсь ожогами, я расскажу маме Яшоде из-за чего...

- Не надо! Не надо! - испугался я. - А давай его в Ямуну бросим? Или ты его просто выкинешь подальше. Я не буду обижаться. Честно-честно!

- Нет, я не могу так с твоим сердцем... ни с чьим сердцем не могу. Каким бы способом оно мне не попало... К тому же в Ямуне я купаюсь иногда, и нечего в нее все подряд кидать... Еще заведется потом чего-нибудь...

Гопал задумчиво посмотрел на черный камень у себя в руке.

- Ну не знаю я, чего с ним делать! Ни поиграть, ни подарить, ни полакомиться... Совершенно бесполезная вещь! Может, заберешь все-таки?..

- Да уж давай! - обиделся я и протянул руку. - Заберу! Только с одним условием!

- Каким это еще? - насторожился Гопал.

- Заберу, но только вместе с тобой!

- Вот еще! И чего я там у тебя буду делать? У тебя же в сердце пустыня! Ты чего, хочешь, чтобы я в пустыне жил?

- Ну да, пустыня... Я знаю. Только Мадана-Гопал не дурак, он умный, он знает, что там, где ты, не может быть никакой пустыни! Как только ты появишься в пустыне моего сердца, она тут же зацветет и превратится во Вриндаван. И там тоже потечет Ямуна, появится Говардхан и вырастут леса... Запоют птицы и пчелы утонут в пыльце бесчисленных цветов... Так что я не возьму обратно свое сердце без тебя...

- Ну ладно! Твоя взяла! В следующий раз "буду знать, как что попадя воровать"! - рассмеялся Гопал и протянул мне мое же сердце... И оно было уже не таким черным и жгучим, потому что...

Я очнулся в засаде. Грудь и лицо болели, - я весь сгорел, заснув на солнце. Выглянул из своего укрытия. Сердце, конечно же, лежало на месте. Белые сантименты, как штукатурка, потрескались и опали на землю. И теперь на траве лежал горячий, черный камень. И я знал, что внутри него - ужасная засасывающая пустыня... Никто не позарился на мою приманку. Охота опять оказалась безрезультатной. Или, может быть, в этот раз не совсем? Как знать...

Я выбрался из укрытия, подошел к своему сердцу, поднял его и осмотрел. И как я мог подумать, что хитрый воришка может принять этот камень за мягкое, нежное масло? Наверное, Мадана-Гопал совсем глупый, если хотел провести самого большого хитреца в мироздании. Может быть, и глупый... Я засунул свое бесполезное сердце обратно в грудь, надел и застегнул рубашку. Огляделся. Вокруг были висимские холмы окраины большого уральского города, внизу текла маленькая речка Ива, а птицы с большими хвостами оказались трясогузками. Конечно, может быть, Мадана-Гопал и чокнутый, но когда-нибудь он обязательно поймает неуловимого воришку. Да! Я обязательно придумаю много-много хитростей, чтобы поймать Тебя. В конце концов, есть ли смысл заниматься чем-то еще в этом мире черных сердец? Я обязательно поймаю Тебя, Гопал! Обязательно! Только прошу: поддайся хоть немного, хотя бы чуть-чуть...

© Мадана-Гопал дас, www.gopal.ru

* * *

Воришка, где Ты? Как же Ты ошибся!
Украл сегодня Ты совсем не то!
Не масло мягкое, а черную пустыню,
Пустыню сердца моего...

Что? Думаешь отдать его обратно?
Как бы не так! Ведь я же не дурак!
И даже не проси, я не желаю брать
Обратно этот черный мрак.

И сколько лет я мучался в пустыне,
В пустыне мрачной сердца своего.
Теперь его забрал Ты без причины...
Сам виноват! Я не желаю больше ничего!

Что попадя не надо было воровать!
Теперь Сам думай, что с ним делать.
Конечно, если хочешь, можешь растоптать,
Но ведь не сможешь - слишком мягки стопы!

Вот так, Воришка! Будешь знать!..
Но... Что ж Ты плачешь? Ладно заберу...
С такою чернотой играть
Тебе не весело... Что я могу?..

Я заберу его обратно, хорошо!
Но не одно, с Тобою вместе только!
Ведь там, где Ты, пустыне не дано
Раскинуться жарою горькой.

Вриндаваном пустыня станет!
И в сердце побегут ручьи.
Леса, цветы, поляны, птичьи стаи...
Все оживет... Ну где же Ты?!!
***
Но лишь в мечтах моих Ты в западню попал,
Украв наживку - черную пустыню.
На самом деле Ты сбежал, Гопал.
А я остался, Гопал дас - разиня...

Мадана-Гопал дас, 11.05.2003