Уход святого

…Морская волна, набегая, приносит пену. Надолго ли? Лишь миг, и волна, смеясь, уносится прочь, сметая созданное собой. Одни пузырьки лопаются сразу, другие — надуваются, поглощая соседей, но затем тоже исчезают… И новая волна приносит новую пену. И чем отличается временность волны от временности пузырьков?.. Тем же, чем временность океана от временности порождаемых им волн…

На берегу бескрайнего, вечно беспокойного, океана стояла глиняная лачуга. Она издавна служила тюрьмой для одного узника. Со временем тюрьма ветшала: со стен сползала краска, цемент между кирпичами крошился, а двери и окна держались на ржавых замках. Люди ближайшего поселка любили узника за его мудрость и знания, он прослыл святым. Часто приходили люди к окнам тюрьмы за добрым советом и помощью. И узник всегда откликался, ведь он знал, что человек склонен считать важным — неважное, а ценным — бесполезное. Но вот прошел слух, что святой у берега моря собирается покинуть свою тюрьму. Вся деревня собралась у ее окон.

Мудрец уже давно не смотрел наружу. Все равно окна его тюрьмы были сделаны из толстого полупрозрачного стекла, всего исцарапанного песком, приносимого ветром с берега океана, а внутри покрытого толстой паутиной, с которой узник боролся всю свою жизнь, но так и не победил. Хотя слой стал много меньше с тех пор, как узник занял свою темницу. Ведь долгое время он даже не знал, что за паутиной еще есть толстое стекло, а за ним — песок и ветер… Велико же было разочарование!

Узник знал, что сегодня покинет тюрьму. Но не знал, радоваться ли, бояться ли этого. Но даже не зная, он боялся. Ведь здесь, в этой темной и сырой лачуге прошла вся его долгая жизнь, здесь был знаком каждый выступ на стене, каждая трещинка, каждый паучок… И он не знал, как сможет жить без всего этого. Ведь там, за стенами…

Но нет, так думал он еще недавно, но не теперь. Вчера, во сне как будто, он видел свой корабль, летящий в небе. Корабль цветочный, яркий, неземной. Пред ним и солнце — светляка рассвет! И говорил с пилотом корабля…

Теперь он ЗНАЛ… И зная, хотел уйти, чтоб больше не вернуться, но и хотел забрать других. Тоска его сжимала сердце, и вот мудрец впервые за многие годы взглянул на стекло.

— Вот он! Он еще не ушел! — вскричали вокруг, завидя лицо сквозь окно. Вышел вперед глава деревни и сказал:

— Не уходи! Мы так привыкли к твоим советам. Без них прибавится раздоров среди нас, и жизнь, и без того тяжелая, станет невыносимой.

— Не покидай нас! — сказали священники. — Ты поддерживал нашу веру.

— Останься! Только в час разлуки мы поняли, как нам ты нужен, — говорили другие.

Мудрец молчал. Тогда вперед вышел старший жрец и сказал:

— Знаю, что мольбы наши не остановят тебя. Не один год приходили мы с жалкими просьбами, глупыми желаниями, и ты терпел нас. Но теперь — уходишь. Богам под силу ли остановить?.. Но помня снисходительность твою, прошу, скажи всем нам, кто остается, ту истину, что ты постиг. Всю истину, с рожденья до кончины.

Мудрец ответил тихо:

— Нельзя сказать всего, пока в тюрьме я. Но лишь ее покину своды, меня уж не найдете, и вновь нельзя сказать всего! Что дать могу я? Лишь мираж в пустыне. Но и мираж о истине кричит! Ведь если нет воды в пустыне, то где-то есть она…

Священник принял сей ответ за знак согласия. Он отступил к толпе, сказав собравшимся:

— И жизнь, и смерть, и то, что между ними — важно для нас, спросите обо всем!

Тогда вышла вперед беременная женщина и сказала:

— Поведай нам о рождении и детях.

И узник отвечал:

— Как смерть не назови, она лишь то, что есть. Когда рождение сменяет смерть, ликуем мы, рожденье наблюдая, и плачем, видя смерть. Но это лишь два взгляда на одно. И смерть — лишь тень рожденья, рожденье — смерти тень. И смех младенца — это старца крик. Нельзя прийти куда-то, не уйдя.

А дети ваши… — то не ваши дети. Они пришли чрез вас, но не от вас. Ведь думы их — не ваши думы. А их судьба — не ваша жизнь. И прежде чем лепить подобного себе, подумайте, а нужен миру еще такой, как вы? Еще один?.. И если да, — творите! Но знайте: глину ни к чему резцом терзать, гранит же бесполезно гладить. Вы вольны форму изменить, но матерйал исходный не заменишь. И коль песок достался вам…

И спросил молодой отец, держащий за руку маленького сына:

— Поведай нам о воспитании.

Фундамент дома часто и не виден, но если он прогнил, что толку в совершенстве дома? Пусть он прекрасен, рухнет все равно. Но чаще на дурной основе и дом больной, и жители несчастны…

Страницы: 1 2 3