Пустыня или сад?

Сервис

«Солнце светит для меня», — подумал большой Кактус. Он очень любил так думать. И был уверен, что прав.

У кактуса было много отростков, от чего он напоминал фантастическое зеленое облако, поставленное вертикально на землю. Причем облако плотное и колючее. Каждый отросток усыпали длинные острые иглы. И лишь в одном месте они немного затупились. О шкуру неосторожного верблюда.

Кактус умел смотреть сразу во всех направлениях. Потому что смотрел он сквозь колючки. А колючки торчали в разные стороны.

— И ветер дует для меня! — сказал Кактус, гордо оглядывая бескрайние пески, что раскинулись вокруг. — И барханы движутся только для моего удовольствия. И этот замечательный сухой песок, который так приятно холодит, когда… Когда мне надоедает солнце, и я приказываю ему скрыться с глаз моих! Хотя совсем без солнца мне тоже не нравится, и тогда оно услужливо посылает вместо себя луну и звезды, которые светят для меня всю ночь! Но как только мне надоедает ночная прохлада, солнце радостно появляется из-за горизонта, довольное, что вновь может служить мне. И маленькие капли влаги… — интересно, откуда они появляются поутру на моих иголках? — тоже только для меня и моего удовольствия!

Кактус еще раз гордо оглядел свои владения — бескрайнюю пустыню.

Пустыня была его и только его.

Кактус посмотрел вверх и решил, что именно сейчас пора приказать солнцу спускаться.

— Солнце, я утомлен твоим вниманием! — громко сказал Кактус. — Тебе пора за горизонт!

Солнце выжидательно замерло в зените, словно расстроенное приказом.

— Давай, давай! Совсем запарился из-за тебя! — уверенным тоном добавил Кактус, неодобрительно щетиня колючки прямо в небо.

Солнце послушалось и стало медленно спускаться. Иногда Кактус забывал приказать солнцу зайти, но оно все равно садилось в нужное время. И тогда Кактус хвалил его, довольный, что сумел так хорошо выдрессировать этот небольшой огненный шар. Ветер дрессировке поддавался хуже, но Кактус не отчаивался и был уверен, что со временем научится повелевать и ветром, как научился управлять солнцем.

— Так-то лучше! — успокоился Кактус и опять гордо огляделся, словно говоря: «Все видели?!» По барханам уважительно потекли струйки песка.

Кроме самого Кактуса в пустыне росли какие-то жалкие кустики, чахлые травинки, разбросанные тут и там. Раньше Кактус не понимал, зачем они нужны. Да, они росли довольно далеко от Кактуса и не мешали, но Кактус по молодости раздражался от одного их присутствия. В его пустыне! Только недавно Кактус догадался, что и кустарники — тоже для него. И что не будь этих жалких уродцев, Кактус не мог бы чувствовать себя тем, кто он есть: большим, зеленым и удивительно красивым Кактусом. Кустарники оттеняли его, Кактуса, превосходство, а иногда и радовали глаз, когда Кактусу надоедало однообразное шевеление песчаных барханов.

Иногда на его пустыню покушались чужаки. Они были страшные. Они передвигались с огромной по меркам Кактуса скоростью. Ходили на четырех волосатых отростках с твердыми и опасными для Кактуса твердыми наростами снизу. Но самое удивительное было наверху чудовища: странный отросток, который иногда мог отделяться и перемещаться сам. К тому же у этого причудливого отростка были еще и собственные движущиеся отростки. С пятью толстыми, мягкими, но гибкими колючками на концах.

Чудовища появлялись редко, и до сих пор Кактусу всегда удавалось легко прогнать их. И только однажды Кактусу пришлось всерьез сразиться с незваными гостями и пустить в ход оружие. Именно тогда Кактус обломал несколько самых лучших своих игл-колючек. Именно тогда он увидел, как верхняя часть чудовища отделилась от нижней, напала на него с помощью гибких отростков, а потом трусливо убежала.

Кактус очень не любил чудовищ, хотя всегда побеждал и прогонял их. И не любил не за то, что те, несомненно, пытались захватить его собственность, его замечательную пустыню. А за то, что они, по-видимому, единственные существовали не для него! Хотя в последние годы Кактус много размышлял на эту тему и пришел к выводу, что и чудовища тоже в каком-то смысле — для него. Но пока не мог как следует обосновать эту глубокую философскую мысль.

Так или иначе, Кактус чудовищ не любил, и всегда с тревогой осматривал свои владения, боясь увидеть уродливые отростки, нагло шагающие по его — Кактуса! — пустыне.

Одно время он много размышлял о природе чудовищ, выдвигал различные гипотезы о том, кто они такие и откуда. В конце концов остановился на следующем предположении: чудовища — это вид кактусов, у которых нет собственной пустыни. Поэтому они бродят, стараясь найти незанятую или захватить чужую. В пользу этой теории говорил и тот факт, что четыре ходячих отростка, с которыми Кактус однажды познакомился слишком близко, были покрыты колючками, хоть и слишком густыми, мягкими и совсем не опасными.

Страницы: 1 2 3 4 5 6

РанееТишина ушедшего шелеста ДалееПод дождем

Читать похожее

Комментирование закрыто.