Осенние истории

Сервис

1.

Много читали в детстве?.. А сколько сюжетов помните сейчас?..

Немного, по пальцам пересчитать. Странная игра памяти — иногда очень трудно понять и логически объяснить, почему что-то запомнилось, прямо-таки врезалось в память, а что-то ушло безвозвратно.

А иногда эта безвозвратность кажущаяся, и память вдруг просыпается и показывает в новом свете сюжет из прошлого…

Вот и я, гуляя по осенней деревне, вдруг вспомнил рассказ, поразивший меня в детстве. Один из немногих сюжетов, которые память не потеряла, а сейчас, под воздействием природы, даже вытащила на самую поверхность сознания. Ведь в том рассказе тоже была осень…

Жил-был бедный художник. Но бедный не столько в денежном отношении — для художников это обычно не имеет значения и само собой подразумевается, а бедный — в смысле неудачливый. Всю жизнь рисовал, а никому его картины не нравились. Откровенно говоря, и правильно не нравились. Бездарный он был художник. Так что если вы думаете, что он стали известен после смерти, и его картины начали продаваться, то ошибаетесь. Рисовал он плохо. И это «плохо» было настоящим.

Жил неудачливый художник в доме напротив небогатой, но благополучной семьи. Никто там особо не заморачивался на счет творчества, искусств и прочих тонких материй. Муж работал где-то скучным клерком, а мать сидела дома, вязала что-то на продажу, и, чтобы исполнить свой женский долг и не мучиться от скуки, родила дочку. Семья получилась замечательная. Муж с женой очень любили друг друга, а дочка подрастала и с каждым годом все больше радовала родителей, хотя обычно бывает наоборот.

Но вот, как часто случается в нашем мире, спокойное течение дел вдруг прервалось. Девочка заболела. И очень серьезно. Мирное семейное счастье, что наполняло дом, исчезло и сменилось изматывающим беспокойством. Потянулись врачи, облаченные в халаты равнодушия. Словно испражнения этих самых врачей, комнату ребенка наполнили жидкости в пузырьках, таблетки и порошки… Но все было бесполезно. Девочка угасала…

Еще совсем маленькой она подружилась с художником, живущим напротив. Так часто бывает, что творческому человеку гораздо проще найти общий язык с детьми. Наверное, потому что у взрослых душевные внутренности заморожены. Это необходимость, конечно, я понимаю. Чтобы идти и бороться в жестоком мире, надо очень многое в себе заморозить. И дай-то бог, чтобы только лишь заморозить, а ведь многие просто ампутируют… Это надежнее, и такие взрослые легче достигают чего-то в жизни. Но ампутация необратима, тогда как душа в анабиозе имеет шанс проснуться…

У детей еще не все заморожено. И у настоящих художников — тоже. Поэтому они понимают друг друга.

Одна из тех живых внутренностей, что отмирает у взрослых, называется фантазия.

Девочка дружила с неудачливым взрослым ребенком, и ее врожденная способность мечтать и фантазировать не умерла, даже когда родители отправили дочку в школу.

И вот, во втором или третьем классе она заболела. И врачи со своими лекарствами вдруг оказались бессильны. Девочка лежала и увядала. Она смотрела в окно, за которым пеленой серой тоски давила поздняя осень. И дерево под окном теряло последние листья.

Один из ученых докторов, забравшись в халат потолще, сказал, что «девочке осталось всего несколько дней». Забрав гонорар, он ушел, чтобы не возвращаться.

А девочка лежала и смотрела в окно, где с единственного дерева опадали листья.

— Мама, — сказала она тихо и задумчиво, даже мечтательно, — я умру, когда последний лист упадет с дерева…

Мама невольно глянула в окно и с облегчением увидела, что на дереве еще много листьев, и только потом спохватилась:

— Дочка, ну что за глупости?! Ты скоро поправишься!

Хотя, наверное, своей не до конца замороженной душой мама почувствовала: дочка сказала правду. И мы тоже знаем, что так бы оно и случилось, ведь тело — это всего лишь сосуд для души. А душа — это мечта и фантазия. Душа решает, где быть и как. Мы сами программируем судьбу тела. Правда, чаще неосознанно, как и эта девочка,

Маленькая фантазерка вдруг решила, что умрет именно тогда, когда осень унесет последний листок. Очень романтично — общение с художниками не проходит даром. Другая бы просто медленно угасла, не в силах сопротивляться болезни и лекарствам.

Девочка смотрела в окно, и провожала взглядом каждый падающий листочек. Она не надеялась, она не хотела выздороветь, она просто ждала последний лист, чтобы спокойно умереть.

Давно прошел срок, отпущенный врачами, а девочка жила и считала листья.

К родителям иногда заглядывал художник-сосед. Бывало, он поднимался и к девочке, и сидел рядом с кроватью, слушая о последнем листе, которого девочка ждала уже с нетерпением, потому что болезнь с каждым днем давила все сильнее.

А потом начались осенние дожди, и листья, что вначале сотнями трепетали на ветру, сдавались. Их осталось несколько дюжин. Самые упрямые еще держались, но теперь их нетрудно было пересчитать. И каждый порыв ветра уносил хотя бы еще один.

Страницы: 1 2 3 4 5 6

РанееБесполый матриархат ДалееПуговка (сказка для швей-мотористок разного возраста)

Читать похожее

Комментирование закрыто.