Неспетая песня

Скалы в песок без труда превращает.
Времени ветер — хозяин лесов,
Но в небесах его нет дуновенья.
Там тишина, там покой, там нет слов!
Только лишь свет и полет неизменный…
Твой там полет, о Луна неземная!
Ты неизменна! Ты вечно жива!
И соловей, вновь тебя привечая,
Громко поет: «О Луна! О Луна!»

Когда прозвучала последняя строчка, Син-син вдруг понял, что давно с таким воодушевлением и с такой силой не пел!..

— Какая грустная песня… — вдруг прервал восторженные размышления соловья голос Нимфеи.

— Почему? — удивился Син-син.

— Мы на земле, а небо так высоко, — ответила кувшинка. — Очень грустно понимать, что почти наверняка никогда не попадешь туда… А у тебя есть веселые песни?

— Всякие есть…

— Спой, пожалуйста, что-то радостное, а то очень грустно на душе… — попросила Нимфея.

И Син-син опять всю ночь пел для кувшинки. После каждой песни они долго говорили, обсуждая и делясь чувствами. А потом соловей снова пел…

— Знаешь, я приготовил для тебя подарок, — вдруг сказал Син-син, когда ночь была почти на исходе.

— Но ведь ты и так вторую ночь даришь мне свои песни…

— Да, но эта песня особенная. Я не просто спою ее для тебя, я сочинил ее для тебя! — И Син-син, не давая кувшинке опомниться, запел:

В озере темном, где звезд отраженье,
Ты появилась, словно Луна!
Как же теперь разрешить мне сомненье?
Вас стало двое… Цветок, отраженье…
Кто же реальней? Ты иль Она?

Звезд и Луны исказят отражение
Блики озерные, рябь на воде…
Ты же не образ! Ты не видение!
Ты на воде, на качелях творения!
И… я пою эту песню тебе!..

— Как мило… — смущенно сказала Нимфея спустя минуту. Ее белые лепестки немного порозовели, а сама она раскрылась сильнее обычного. — Немного непонятно, но так мелодично! Это была самая прекрасная песня из всех, что я слышала. И не потому, что она для меня, а потому что это ты ее написал!

— Тебе правда понравилось? — спросил довольный соловей.

— О да! О да! Я хочу еще раз услышать твою песню!..

И Син-син снова исполнил для кувшинки новую песню, сочиненную днем.

— Мне уже давно пора, — вздохнула Нимфея, когда прозвучала заключительная трель. — Обещай, что прилетишь следующей ночью и снова споешь мне эту песню!

— Обещаю, — улыбнулся соловей.

Кувшинка улыбнулась в ответ, сложила лепестки и медленно скрылась под водой.

Син-син совсем не чувствовал усталости. Хотелось продолжать петь! И он полетел по лесу, на ходу придумывая новые трели. И только к полудню остановился и немного вздремнул. Но вскоре очнулся, тут же вспомнив о кувшинке.

— Надо еще что-нибудь сочинить для Ним, — пробормотал он и сразу же стал пробовать голос.

Син-син очень быстро составил две новые песни, а потом с нетерпением стал ждать вечера.

«Как удивительно! — размышлял он. — Обычно я дремал весь день или искал пищу, равнодушно думая о том, что скоро ночь и что надо будет петь для Луны. А иногда и не равнодушно, а с беспокойством, потому что петь не хотелось, и тогда я искал поводы, чтобы как можно дольше летать по лесу, даже под Луной, но не петь… А ведь это должно было стать моим утешеньем и целью — петь для Луны. Так говорил Дзе-дзин. Но, может быть, он ошибся? И не для каждого соловья смысл жизни — петь для Луны. Может, я не предназначен для этого? В конце концов, столько соловьев поет для нее. А я не чувствую ни вдохновения, ни жажды… Я не стремлюсь петь Луне! Да, когда-то, может быть, стремился, но уже давно каждая ночь для меня — просто сухие, вымученные гимны. Может, я предназначен для того, чтобы петь кувшинке?.. Она слышит меня. Ей нравится мое пение, и она очень красива. Конечно, она не такая прекрасная, как… Хотя… — соловей задумался и вдруг понял, что теперь он вовсе не уверен в том, что Луна прекраснее его Ним-ним. — В чем красота Луны? В том, что Она неизменна и живет на небе? Так поется в старых гимнах, сочиненных древними соловьями. И это правда, но что прекрасного в этой неизменности, если она превращается в холод и равнодушие? Луна холодная и равнодушная, а Ним слышит меня и понимает. Она меня чувствует! Быть может, именно для нее я спою неспетую песню. А не для Луны, как говорит Дзе-дзин и все остальные древние соловьи. Нет, в самом деле! Почему неспетую песню можно пропеть только Луне?! Почему?! Да, я знаю, что Дзе-дзин прав, и внутри каждого соловья звенит неспетая песня, которую он должен пропеть. В этом смысл жизни соловья, но почему эта песня может проявиться только для Луны? А если я попробую спеть ее для Ним? Почему нет? С каким вдохновением сегодня я сочинял для нее новые мелодии! С какой радостью и самоотдачей! Старался ли я когда-нибудь так для Луны?! Может быть, но это было давно, да и было ли вообще?..»

Син-син так задумался, что не заметил, как наступила ночь. Он встрепенулся и полетел к лесному озеру…

— Почему так долго?! — спросила Нимфея. — Я так боялась, что ты больше не прилетишь! Я так страдала! Смотри, как ослабели мои лепесточки!

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10