Хомяки

Слово вырвалось как бы само собой. Андрей прислушался, словно убеждаясь, что это он сам сказал.

— Мое тело, как и у хомяков, ищет пищи, самок, удобств и сна, мой ум — карьеры, уважения и признания других людей, а чего хочет эта невидимая и неведомая душа, которой, как говорят многие, нет, но неясные желания которой отравляют жизнь каждого человека-хомяка?..

Андрей легонько постучал пальцем по стенке куба, в котором сидел Новичок. Хомячок сразу встал на задние лапы и заперебирал передними, словно стараясь выбраться.

— Что скажешь? — спросил его Андрей. — Может, именно свободы не хватает моей душе? Может, она хочет остановить этот бесконечный и бессмысленный бег по лабиринту в поисках пищи, самок и развлечений? Но разве одной свободой она насытится? Я чувствую, что нет. Есть еще что-то, но я не могу подобрать… — Андрей зашевелил губами. — Я смутно чувствую, но не могу подобрать слова… Может, ты знаешь?..

Андрей присел, почти вплотную разглядывая сквозь стекло маленького беленького хомячка. Тот по-прежнему перебирал лапками.

— Наверное, ты тоже хочешь свободы? — спросил его Андрей. — Но обречен всю жизнь бегать по лабиринту, который десять лет назад построил некий профессор, чтобы оправдать получение зарплаты для собственного бега по лабиринту…

Андрей вдруг замолчал, стараясь понять, что он только что сказал. Новичок перестал пытаться бежать вверх по стенке куба, сел и стал смотреть сквозь стекло.

— Что же ты такой грустный-то? — повторил Андрей и, не дождавшись ответа, отошел к столу.

— А что такое свобода? Для тебя, Новичок, понятно. Для тебя свобода — это вырваться из искусственного лабиринта с его тоннелями, придуманными правилами и законами… А что будет свободой для меня, для человека? Большого и сложного хомяка!.. — Андрей усмехнулся. — Может быть, то же самое?

Андрей посмотрел на часы. До конца рабочего дня еще два часа.

— Через два часа поеду домой… — тихо сказал Андрей. — Среди тысяч и миллионов таких же, как я. Давка в метро, поезда, со свистом уносящиеся в тоннель. Дома — немудреный холостяцкий ужин и телевизор…

Андрей вдруг подскочил со стула, словно мысль, пришедшая ему в голову, имела материальное воплощение в виде острого шила.

— А плевать!.. — сказал Андрей.

Он подошел к двери в кабинет профессора, осторожно заглянул в нее, убедившись, что Арнольд Яковлевич не вернулся с обеда, а, как обещал, поехал домой.

Потом прошелся по кубам и рассадил всех крыс по клеткам. Выключил в лаборатории свет и приборы. Вышел в кабинет и запер за собой дверь, включил сигнализацию. Подошел к двери, ведущей в общий коридор. Остановился и прислушался к себе.

Сердце усиленно билось, а где-то в области живота что-то тревожно, но приятно ныло.

Андрей тихонько отворил дверь и выглянул в коридор. Пусто. После обеда сотрудники разошлись по лабораториям и… работали…

Андрей, в любую секунду готовый сигануть обратно, вышел, запер за собой дверь кабинета и, стараясь внешне сохранять спокойствие, зашагал по коридору к лестнице, ведущей вниз, на первый этаж.

«Только бы никто не попался на встречу!» — думал Андрей, слыша, как сердце добралось уже до висков и стучало там.

Вот и проходная. Пожилой вахтер уткнулся в книгу. Он тоже недавно пообедал.

Андрей не стал будить человека. Зачем? Стараясь не шуметь, пролез сквозь вертушку, благо еще не успел приобрести профессорских габаритов. Тихонько открыл дверь и вдохнул какого-то по-особому сладкого в этот день уличного воздуха.

Торопливо, с трудом сдерживаясь, чтобы не перейти на бег, Андрей зашагал по дорожке. «Только бы в окна никто не глядел…» Скоро молодой ассистент скрылся среди деревьев и перевел дух.

— Надеюсь, никому не придет в голову за оставшиеся два часа зайти в гости к Арнольду Яковлевичу? — Андрей немного постоял в придорожном лесу, подышал свежим воздухом, посмотрел на еще не темное небо и медленно пошел на автобусную остановку. На душе было тревожно, но одновременно с этим как-то радостно и приятно, словно бы удалось облапошить хитреца, которого до этого никому не удавалось обмануть.

«Надеюсь, профессорские «крысы» не будут слишком возмущаться и не расскажут Арнольду Яковлевичу о необычно рано начавшейся ночи… — усмехнулся про себя Андрей, садясь в автобус. — Хоть какое-то разнообразие для них, бедолаг…»

Андрей вдруг почувствовал слабые угрызения совести. «Не думаю, что из-за одного дня полетит десятилетняя статистика!» — возмущенно ответил он ей.

Заплатив за проезд, беглец стал смотреть в окно.

— А скорее всего, не изменится ничего… Ни-че-го… Как для них, так и для меня… — Андрей загрустил. — Один день ничего не решает… Просто «отклонение в пределах нормы», как говорит Арнольд Яковлевич… Два лишних часа. Что мне с них? Домой неохота. Может, проехаться по книжным магазинам, купить что-нибудь о смысле жизни? Сейчас всего полно. Может, что толковое попадется, а не только инструкции о том, как получше устроиться в лабиринте?..

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31